Отсоси мой хвост! (с)
Название: Побочный эффект
Автор: Telia
Соавтор Natoonai-Vydra
Бета: Natoonai-Vydra
Фандом: Футбол
Жанр: Слэш (яой), Юмор, Мистика, Повседневность
Размер: миди
Рейтинг: NC-17
Пейринг/Персонажи: Игорь Акинфеев, Василий Березуцкий, Георгий Щенников, Артём Дзюба, Роман Широков, Дмитрий Комбаров
Предупреждения: Нецензурная лексика
Краткое содержание: Можно только позавидовать средневековым актёрам, имевшим большое преимущество перед современными спортсменами: максимум, что им грозило за плохое выступление, — это угощение в виде тухлых яиц, летящих в лицо. Футбольные фанаты же вооружались несколько иными боеприпасами, что и довелось Игорю Акинфееву в полной мере прочувствовать на себе. Так в его жизни появились странности, невероятно смахивающие на шизофрению.
Примечание соавтора: Нато продвинулась на восток ажно до Урала и испытывает от этого восторг.
Глава 5. Угадай с трёх разНе только у Игоря, но и у всего ЦСКА пошла чёрная полоса, словно в Черногории помимо файера они поймали и изощрённое, крайне эффективное проклятие — с той мистикой, что творилась в голове Акинфеева, такой вариант вполне заслуживал право на жизнь. Армейцы прилагали уйму сил, отчаянно бились на поле от свистка до свистка, даже в безнадёжных случаях не опуская руки, но всё было зря: одно поражение следовало за другим. Игорь с Васей на пару, как могли, подбадривали команду, но сами не чувствовали и десятой доли проявленного оптимизма. Хотя расписание вселяло в Игоря некую толику позитива: с каждым туром ему удавалось поближе подобраться к разгадке личности бессовестного парнокопытного, поселившегося у него в мозгах.
Акинфеев горько сожалел, что нельзя устроить собеседование, чтобы участники того злосчастного матча выстроились в очередь у кабинета, где бы он их с пристрастием допрашивал. Игоря грызли вопросы о том, кто же этот человек и почему он умудрился на него запасть. Как давно это произошло? От осознания того, что его безответно любят и пожирают тоскливыми взглядами несколько лет, Акинфеев трясся от бешенства (или от чего-то другого) и старался отбросить подобные идеи, убеждая себя, что всё случившееся — бред сивой кобылы или что это началось в недалёком прошлом. Но они с завидным постоянством возвращались, он невольно ставил себя на чужое место и понимал, как же тому херово. Язык не повернётся такое пожелать и заклятому врагу.
Поединок с московским «Динамо» совпал с днём рождения и помог отсеять многих претендентов на роль пидораса. Голос никак не мог проигнорировать это знаменательное событие и поздравил в своей типичной манере:
— Феич, ты ж сегодня именинник! — громыхнул он, отчего Игорь едва не прикусил язык от неожиданности. Большую часть дня настырный сосед по ментальному пространству помалкивал, и Акинфеев почти поверил, что так продлится и дальше — с «Динамо» им категорически не везло, не побеждали пять лет кряду, и, чтобы прервать печальную серию неудач, капитану требовалась полная концентрация. Довольно сложно сосредоточиться на игре, когда помимо болельщиков тебе под руку постоянно трещат всякие озабоченные типы. И ладно, если просто болтают, не занимаясь параллельно чем-нибудь ещё. Теперь от него Игорь ждал чего угодно.
«Не будь паскудой, съеби на хрен, это будет лучшим подарком!» — обратился Акинфеев к голосу, но сообщение, как обычно, адресата не достигло.
— Феич, вот как тебя поздравлять, когда мысли об одном? — с досадой пробубнил тот. — Вряд ли ты оценишь, если я скажу, чтобы ты оставался таким же ебабельным.
«Да пошёл ты!!» — аж подпрыгнул от возмущения Игорь. — «Вообще обалдел?!»
— Да выдохни ты уже, не психуй. Справимся, — лениво посоветовал переодевающийся рядом Игнашевич, от зорких глаз которого не скрылось странное поведение капитана. — Любая серия рано или поздно заканчивается, помнишь, как мы семь лет подряд «Спартак» мордой по земле возили?
— Конечно, справимся, — уверенно кивнул Игорь, мысленно отвесив себе смачного пинка: надо лучше себя контролировать, не то дурка на горизонте замаячит.
— Хотя тебя и без этого норовят потискать все, кому не лень, а я, между прочим, ревную! — продолжал тем временем свой монолог незримый собеседник. — При виде тебя возникает лишь одно желание — валить и трахать. Нельзя же быть таким! Сграбастать тебя в охапку и утащить в тёмный уголок...
«Дело здесь вовсе не во мне, извращенец хренов! Вот только попробуй, зубов не досчитаешься!» — пригрозил в ответ Игорь, но пришлось признать, что почему-то это прозвучало неубедительно. Чуднó было слышать от хорошего знакомого такие слова, ещё и пропитанные нежностью и теплотой. Нет, Игорь догадывался, что некоторые фанаты могут думать в похожем стиле, но на то они и фанаты, к тому же это в теории. А тут всё так близко и по-настоящему...
— Подарить бы тебе наручники и воспользоваться ими по назначению… — в голосе явственно проявились романтичные нотки, заставив Игоря, почуявшего, к чему идёт, конкретно напрячься.
«Не смей, блять, ничего там делать, слышишь?! Мне сейчас на воротах стоять, я не могу на всякую порнографию отвлекаться!»
— Как жаль, что не выйдет лично тебя поздравить, — печально вздохнули на том конце, опомнившись от сладостных мечтаний. — Поскорее бы в сборную…
«В этом вопросе я с тобой полностью солидарен», — искренне согласился с ним Акинфеев. Он ждал вызова в сборную так же страстно, как дети подарков на Новый год, но время ползло мучительно медленно, как удав по стекловате. — «Ага! Значит, ты не динамик», — подметил Игорь, проверяя в телефоне сегодняшние вызовы. — «Плюс не Ребров, не Самедов и не Оздоев, они с днём рождения уже поздравили. Выходит, опять та же самая троица — Широков, Комбаров, Дзюба. Больше склоняюсь всё же к Комбарику, в него ведь тоже чем-то попали в тот день, может, это нас и связало? Я в качестве первооткрывателя сорвал главный куш, он попроще отделался. Надо срочно его выцепить, ждать встречи со «Спартаком» слишком долго. Хотя… я побаиваюсь оставаться с этим маньяком наедине. Блин, вот не хотел же отмечать днюху, а теперь придётся, лучшего повода просто не найти!»
К сожалению, подарок Акинфееву тайный обожатель сделать не соизволил и всю игру изображал чукчу, невозмутимо комментируя всё, что видит, а видел он преимущественно вратаря ЦСКА. Но Игорю это уже не особо мешало, даже наоборот, односторонняя беседа успокаивала. Флегматично отвечая незваному спутнику, Игорь чувствовал, что он не одинок в своём мистическом безумии, и это придавало уверенности.
Однако нужно сказать, что матч это не спасло. Армейцев ждала очередная неудача, зато Игорь вместе с горечью поражения осознал, как он успел привязаться к голосу в голове.
«Как-то это совсем нездорово…»
На радость друзьям, всю неделю нудящим о том, что отмечать надо обязательно, небольшую, почти домашнюю вечеринку Игорь всё-таки закатил. Но истинную цель праздника, то есть заманить в свои сети пидораса, озвучивать, разумеется, никому не стал. Правда, из трёх претендентов на этот пост личным присутствием его почтил только Дима Комбаров — Широков и Дзюба проживали в других городах, и прощупать их не было возможности. Но, учитывая, что главное подозрение пало на Комбарова, отсутствие прочих кандидатов не сильно расстроило Акинфеева, он решил целиком сконцентрироваться на спартаковце, не отвлекаясь на прочие варианты. Игорь готов был поспорить, что если бы все трое припёрлись, то по закону подлости так и стояли бы группкой, и наверняка всё равно осталось бы загадкой, кто из них является обладателем голоса.
Как виновник торжества Игорь находился в центре внимания, поэтому при всём честном народе вести себя с Димой так же нагло, как и с Щенниковым, он не посмел. Можно было бы прижать его к стенке и выкинуть нечто провокационное — например... Что именно «например», бурная фантазия то ли скромно умалчивала, то ли красноречиво подсказывала, но в любом случае пока что он ограничился ролью наблюдателя и параллельно сравнивал реплики в голове с действиями Димы, а также строил коварные планы о заманивании Комбарова в безлюдное местечко и внезапном разговоре про пидорасов — уж на такую-то больную тему голос вряд ли смог бы промолчать. Игорь чувствовал себя одержимым, но старательно гнал прочь подобные ассоциации.
«Получается дешёвое индийское кино», — вздохнул Акинфеев, подсаживаясь к Комбарову. С ним удавалось поболтать лишь на нейтральные темы. Как раз на середине курьёзной истории о том, как опасно играть с братьями Березуцкими в карты на желание, голос с тяжёлым вздохом заявил:
— Феич, ты меня так задрал, просто наваждение какое-то!..
«Весёлый рассказ, не нравится, не слушай», — оскорбился Игорь.
— Ну? А они что? — поторопил запнувшегося на самом интересном месте Игоря Комбаров.
— Уверен, что хочешь это узнать? — хохотнул вспомнивший этот эпизод Василий и лукаво подмигнул Акинфееву.
— Если кратко подытожить, то шулеры они, самые натуральные, — улыбнулся Игорь и ретировался, чтобы не нервировать Диму лишний раз.
Наблюдать за Комбаровым было реально сложно — народ словно сговорился ему помешать. Сначала друзья решили сыграть в «Напои Акинфея», в который раз подчистую в неё проиграв, но Игорь был убеждён, что они и в следующий раз не оставят своих попыток. Почти у всех возникала такая глупая реакция, стоило им услышать, что Игорь непьющий от слова «совсем».
Потом его бывшая, Катерина, немного перебрав спиртного, демонстративно крутилась рядом, призывно улыбаясь, и потащила его танцевать под первый попавшийся медляк. В своё время они расстались мирно и остались друзьями, но сейчас, судя по излишне откровенному флирту, в ней взыграл алкоголь. Акинфеев не хотел быть грубым с девушкой, а избавиться от неё деликатно никак не удавалось.
— Феич, да что ты за человек такой? — возмутился голос, взявший паузу минут на двадцать, без труда перекрывая общий гомон и музыку.
«А что поделать? Думаешь, мне это по душе?» — оправдывался Игорь.
— В кои-то веки выбрался на культурное мероприятие, решил, что отдохну, расслаблюсь… Ага, расслабился, блять! Не ожидал такой подставы… — обиженно ворчал тот.
«Ну не посылать же её, в самом-то деле… Мог бы и вмешаться, а то меня изнасилуют! Скорее бы эта песня кончилась!»
И Дима действительно сразу же по окончании заунывной мелодии присоединился к ним, разрядив обстановку:
— Прекрасный вечер! Побольше бы таких поводов потусить вместе, — вздохнул он. — К сожалению, день рождения только раз в году! Нечасто куда-то вырываемся отдохнуть, сборы не в счёт, с Капелло не забалуешь.
— Не без этого, — кивнул Игорь. — Хотя у нас с тобой предстоит встреча, правда, не слишком тёплая...
— Ха! Если бы Кирюху в ссылку не сослали, мы бы на поле жгли не по-детски, вот бы вам этот матч запомнился!
— Вот жечь не надо, оставим это черногорцам — улыбнулся Игорь. — Когда-нибудь настанет великий бой — «Берёзы против Комбариков».
«Везёт же мне на близнецов! Карма, что ли, такая? Спасибо, что в башке только один завёлся... Интересно, что это Катька притихла? Видок у неё малясь прибалдевший...»
— Скоро грянет другая битва «Комбарик против Комбарика», брат пойдёт на брата, — нахмурился Дима, но тут же рассмеялся. — Впрочем, это отличный шанс ему накостылять!
«И как я раньше не замечал, что у него такие красивые серо-зелёные глаза?.. Хотя было бы странно, если бы я замечал. Но если бы я всё-таки засматривался на мужиков, то счёл бы его весьма привлекательным. Смазливая физиономия, которую даже щетина не спасает, хоть Дима и старается... А уж как он страстно обнимает своих товарищей по команде, просто загляденье! Всегда первый несётся отпраздновать гол. Вот его легко представить на белом коне. Голым. Эй, стоп, стоп! Фу, нахуй мысли! Причём любые!»
— За всё хорошее?
— За все детские обиды! Стырил в детстве машинку? Расплата грядёт! — улыбнулся Комбаров. — Слушай, у меня идея! Подваливай как-нибудь к нам в Домодедово, найдём, чем заняться, и народ потроллим. Прикинь, сколько после такого посещения слухов пойдет, что ты в «Спартак» собрался?
— Кхм, — напомнила о себе доселе молчавшая Катерина, переводя задумчивый взгляд с Димы на Игоря. — Игорь, можно я тебя украду на пару слов?
— Конечно, — неохотно согласился Игорь. Девушка отволокла его в сторону и яростно зашипела:
— Акинфеев! Глазам своим не верю! Ты какого хрена творишь?!
«Обратилась по фамилии, похоже, чем-то сильно задел».
— Ты о чём? — недоуменно уточнил он.
— Я это мечтательное выражение где угодно узнаю, ты так только на меня раньше смотрел! А сейчас на этого... футболиста откровенно пялишься! Ты выпил, что ли, на эксперименты потянуло?
— Здравствуй, блять, молодость, как будто мне снова шестнадцать. И как теперь от стояка избавиться? Прослыву извращенцем… Мне, походу, совсем нельзя о тебе думать… — вновь заговорил голос.
«Обеими руками “за”, не надо обо мне думать, пожалуйста, пожалуйста», — отозвался Акинфеев, пытаясь переварить полученную информацию. Он реально спалился перед окружающими, или Катька его хорошо знает?
— Кать, ты какой-то бред несёшь, — проникновенно соврал он. — Извини, я отойду.
Месяц назад Игорь и в самом страшном кошмаре представить себе не мог, что ему когда-либо придётся напряжённо, до рези в глазах высматривать чужую эрекцию. И расстраиваться, не находя её — в этом плане Комбаров оказался ни при чём, в таких узких брюках спрятать стояк было невозможно. Да и непристойные фантазии в данный момент ему явно были не в тему — судя по жаркому спору Димы с Дзагой.
— Да ёпт вашу мать… Что ж, минус один.
Игра с «Амкаром» принесла новые разочарования, хотя возможно, на неё повлияли отголоски празднества, поэтому Игорь чувствовал за собой лёгкую вину. Они недооценили соперника, болтающегося в самом низу турнирной таблицы. Пришлось извиняться перед болельщиками за очередной проигрыш.
Непривычно было жить как на пороховой бочке, но Игоря буквально заклинило на проблеме выявления таинственного поклонника. В перерывах между матчами он почти не встречался с друзьями, не развлекался, сбрасывая напряжение, а кучу времени посвящал размышлениям. Он столкнулся с кардинальной перестройкой понятий и изучением тем, раньше его никоим образом не касавшихся. Ведь мало того, что Акинфеев был вынужден поверить в сверхъестественную муть, так ещё и геи на повестке дня замаячили. И всё чаще вставал вопрос: что будет дальше, когда он вычислит этого человека? Как себя с ним вести, что предпринять? Можно ли в принципе прекратить их «общение»? Что делать, если знаешь, какие чувства испытывает к тебе товарищ? Прежних отношений между ними точно не сохранить.
Следующий матч армейцам предстоял с «Краснодаром», его Игорь ждал, как никто — ему выпадал неплохой шанс пробить Широкова на причастность к своим неприятностям. Акинфеев предполагал, что все его тщательно рассчитанные планы обычно накрываются медным тазом, и так же произошло и в этот раз, но чтоб настолько...
День выдался странным во всех отношениях. Погода поражала даже свыкшихся с её изменчивым характером москвичей: яркое солнце то и дело сменялось снежной пургой — тот ещё денёк для конца апреля.
Помимо погоды удивлял и голос: у него словно крыша уехала в неизвестном направлении, он нёс такое, что уши сворачивались в трубочку. Сперва Акинфеев попробовал как-то разобраться в этом горячечном бреду, но сдался — тут и Фрейд растерянно развёл бы руками. Хотя нет, пожалуй, как раз Фрейд раскопал бы несколько любопытных толкований поведения его ментального спутника, но в более интимные подробности чужой жизни Игорь вникать не желал, имеющегося с лихвой хватало.
— Грязные дырявые вонючие носки Анюкова, грязные дырявые вонючие носки Анюкова… — затянул волынку голос минут на пять.
«После матча они и не должны благоухать цветами», — растерянно откликнулся Акинфеев. — «Но мне-то это к чему?»
Жертва прослушки ненадолго притихла, скатившись в неразборчивое бормотание, но вскоре продолжила шоу одного актёра:
— Фе… да блять, опять, ну ё-моё! Соберись, тряпка! Носки Анюкова, лысина Мовсисяна…
«Тебе плохо?» — всерьёз обеспокоился Игорь. — «Ты там случайно в маразм не впал?»
Эти непонятные фразы напрочь сбивали с толку, хорошо, что голос примолк по дороге до стадиона, позволив Игорю нормально поразмыслить о причине творящихся странностей.
«Кажется, из-за погоды связь сбоит и фильтрует неправильно, и это блядское обращение сегодня не требуется, вот у меня и помехи в эфире… Ну и хрень же у тебя в башке творится!.. Альцгеймер подкрался незаметно. Всё не как у людей!»
В Химки краснодарцы прибыли раньше хозяев, так что долго искать Широкова не пришлось:
— Ромка, сколько лет, сколько зим! — радостно поприветствовал его Игорь, улыбаясь немного смущённо. Внезапно одолели сомнения о причастности Широкова к гомосексуалистам; настохорошело подозревать в подобных вещах всех подряд. Но надо было идти до конца и убедиться в его невиновности. — Кстати, о зиме! Потянуло обратно в Москву при взгляде на всё это? У вас там, на югах, поди, уже цветёт и пахнет?— Акинфеев кивнул на окно, за которым в причудливом танце вновь закружились снежинки.
— «Анжи»-чемпион! — вклинился в беседу голос.
«“Анжи” спиваются в ФНЛ», — рассеянно отозвался Акинфеев, всеми силами пытаясь сосредоточиться на разговоре: не хотелось попасть впросак и ответить не Ромке, а своему невидимому визави. — «Что ж тебя плющит-то так?»
— Да уж, смотрю, вы тут нашаманили погодку… Родина ждала меня с нетерпением, — иронично протянул Широков.
— Давай, возвращайся к нам, хватит по арендам скакать, — Игорь шутливо пихнул его локтём. Всем была известна нелюбовь Ромы к его нынешнему клубу, руководство и тренеры платили ему тем же, отчего постоянно возникали конфликты, и в итоге Широкова сбагривали с глаз долой в очередную аренду.
— Кокорин и Мамаев, горячее порно без смс и регистрации, ой, не, блять, наоборот! Кадыров в платье, Кадыров… Ёптыть, Феич, я Кадырова в платье представил! Причём с декольте! А-а-а!
«Твою мать, да ты под кайфом! — чуть не охнул поражённый Игорь, едва удержавшись от вскрика. — «Дебила кусок, ты наркоту принимаешь?! Спортсмен херов!»
— А что, Игорь Владимирович, приглашаете? — игриво поинтересовался Широков, потом посерьёзнел. — Начну с малого, слышал, есть шанс, что Слуцкий пост в сборной займёт после Капелло. Там и посмотрим, как дело пойдёт.
— Широков, харэ языком трепать, живо на поле! — рявкнул Кононов, собирающий игроков своей команды, как пастух овец, со всех концов помещения.
— Удачи желать не буду, мы вас всё равно разнесём, — усмехнулся Рома и исчез из вида.
— Мечтай! — сказал ему в спину Акинфеев.
«Если я связан с Дзюбой, тогда ясно, почему у него идёт спад, сто лет не забивает… У него там шарики за ролики заехали. Такую чушь пороть в здравом уме просто невозможно!»
В том, что таинственный пидорас — это Рома, Игорь совершенно разуверился: Широков выглядел абсолютно вменяемым и по-рабочему настроенным на игру. О том, что он сейчас поймал белку, не могло быть и речи. Трудно было вообразить, что он со спокойным лицом несёт этот бред, при этом активно тренируясь. При каждой возможности Игорь посматривал на него во время матча, но так и не выявил связи между Широковым и тем, что выдавал голос.
С «Краснодаром» они сыграли вничью, в немалой степени благодаря тому же Широкову: с его лёгкой ноги получилась голевая передача и под конец краснодарцы сравняли счёт. Такая ничья равнялась поражению, и все это прекрасно понимали.
В день поединка с «Торпедо» с Игорем произошло то, о чём он предпочёл бы больше никогда не вспоминать.
А началось-то всё хорошо — со смутного, незаметно накатившего изнутри ощущения мягкости и давным-давно забытой простоты бытия. Так порой бывает, когда греет весеннее солнце в безветренный день, ослепительными бликами отражаясь в лужах, и можно снять верхнюю одежду, чтобы подставить тело под его нежные лучи. Хочется беспричинно улыбаться и есть мороженое, как в детстве. Акинфеев блаженствовал в потоке этого жидкого счастья, кайфуя на плавно покачивающихся волнах. Наверно, он лежал на надувном матрасе посреди моря, потому что спиной он ощущал какую-то относительно твёрдую поверхность, а вокруг него всё плыло, ускользая. Затем Игоря придавило чем-то приятно-тяжёлым. Вроде бы кто-то похлопывал его по спине, крепко обнимал и довольно посмеивался, но в то же время рядом никого не было видно. Акинфеев, зажатый в хватке властных рук, перестал различать, где верх, где низ, и парил в толще воды, лихорадочно пытаясь ухватить ртом глоток воздуха. Что-то шептало, напоминая о сладостно-запретном, о чём он никому не рассказывал, да и сам не верил, что это происходило с ним. Игорь провёл губами по чужому плечу, чувствуя запах пота и возбуждения, закрыл глаза и устроился поудобнее. Его даже заводило быть таким беспомощным и податливым. Мороженое таяло и текло по пальцам тягучими каплями, возвращая к посеревшему от древности асфальту в родном дворе, где в трещинах пробивались тонкие травинки и первые одуванчики, и уже не солнце ласкало его кожу, а умелый язык скользил по ней, заставляя выгибаться навстречу и раскрывать рот для настойчивых и слегка колючих поцелуев. Волны накатывали, движения учащались, судорога удовольствия прошла по телу, когда он медленно пошёл ко дну...
Что-то здесь было не так, закралась какая-то страшная ошибка, только Игорь никак не мог сообразить, какая именно.
А потом стало мокро.
Игорь очнулся в своей постели. Это оказалось сном — смесью прошлого, настоящего и будущего, вспышки нервных импульсов в расслабленном мозге, наглухо похороненные в глубинах памяти впечатления, безудержная фантазия… Скинутое одеяло валялось в ногах. Было холодно. И мокро. Оказывается, это ему не приснилось. На редкость диковинный сон, и с чего вдруг...
— Ебааать! — высказался Игорь, выдернул ладонь из трусов и уставился на неё с таким испугом, как будто оттуда выползла анаконда. — То есть, нет, не меня ебать, в широком смысле ебать!.. — поспешил добавить он, словно его кто-то слышал. — Да как так-то, что за хрень?!
Он подскочил на кровати и рванул в ванную мыть руки, приговаривая:
— Неужели это реально заразно?! Надо что-то делать, причём срочно... девушку снять, да, или что-то такое, ёбаный стыд, не может быть! Я больше вообще спать не лягу! Это нечестно, от такого я не могу возбудиться, ёбаный мудак, за что, блять?! — тараторил он на одном дыхании. Собственный голос отрезвлял. Мысли в панике метались по черепной коробке и позвякивали, сталкиваясь — иначе откуда ещё этот звон в ушах? Игорь хлебнул воды прямо из-под крана, чтобы немного утихомирить сердце, неистово колотящееся в груди. — Просто сон и ничего больше... просто сон... он ничего не значит...
Узрев свое перекошенное лицо в зеркале, Игорь включил воду похолоднее и сунул голову под струю.
Несмотря на то что на часах светилось пять утра, Игорь не пытался заснуть, понимая, что это бесполезно. Он уже и забыл, когда в последний раз высыпался всласть — у обладателя голоса была паскудная привычка поднимать его ни свет ни заря. Да, в этот раз он поспособствовал пробуждению лишь косвенно, но легче от этого факта не становилось.
Остаток утра Игорь шерстил интернет, решив полностью разобраться в вопросе. Прочитал всё, что нашёл о каминг-аутах и реакции общественности на них, научился без ошибок выговаривать фамилию «Хитцльшпергер», прилежно обходя стороной назойливо всплывающую рекламу гей-порно. Хотя, чего уж греха таить, было любопытно кликнуть на предлагаемую ссылку и таким образом проверить себя. Но Акинфеев сдержался — лучше уж не рисковать. И как-то незаметно для себя он переключился от изучения материала о геях на различные интервью с Дзюбой, видимо, подсознательно следуя правилу «пидораса надо знать в лицо».
— Да, этот может, — спустя минут десять протянул Игорь, вновь утвердившись в своём выборе. — «Чтобы побеждать в таких играх, нужны большие яйца, мы продемонстрировали, что они у нас есть». Боже, Тём, ты не пробовал сперва подумать, а потом говорить? Неудивительно, что у тебя со «Спартаком» проблемы, их начальство довольно болезненно реагирует на лишние фразы...
Игорь покачал головой и вновь полез в ноутбук — давно столько внимания не уделял интернету, обычно имелись занятия поинтереснее. Но тут дело перетекло в разряд острой необходимости.
— Ну что за блядство, рань несусветная, а меня на икоту пробило, спать не могу! Феич, не ты ли меня там вспоминаешь? — вопросил голос.
— Страдай, сучара! — мстительно отозвался Акинфеев, не смирившийся со своим сном, вернее, с реакцией организма на него. — Ладно, что там дальше? «Скажу банально: я алкоголь вообще не употребляю», — зачитал Игорь слова Артёма и хмыкнул. — Зато наркоту, походу, начал... Ничего, попадёшься мне в руки, я сразу возьмусь за твоё перевоспитание. «У меня нету такого, чтобы я хотел всё и сразу. Отец всегда говорил: терпи, жди, твоё время настанет». То есть, со мной ты тоже такую тактику выбрал — ждать у моря погоды? Ну-ну, до старости ждать придётся, а там уж и склероз не за горами, и забудешь о своём плане. Спасибо, конечно, что не лезешь ко мне, но намекнул бы как-то поточнее о чувствах, глядишь, мне не нужно было бы тогда всю сборную в гомосексуализме подозревать. И нахрена ты с Орзул сошёлся, если по мне сохнешь? — с лёгкой ревностью подумал Игорь, но быстро нашёл объяснение этому поступку. — Или ты, интриган херов, специально на камеры с ней попал, чтобы никому правда на ум не пришла? А что, логично, а то слишком уж глупо запалился.
В результате на матч с «Торпедо» Игорь вышел страшно невыспавшийся, а потому вдвойне раздражённый — рычал на всё, что движется. Его поведение едва не привело к трагедии для клуба.
В компенсированную минуту первого тайма торпедовцы заработали угловой. Игорь метнулся за мячом, не ожидая подлого толчка в спину, от которого он со всего маху впечатался лицом в штангу. Понятно, что такое никому бы не понравилось, к тому же Игоря с самого утра переполнял лютый, похожий на набухшую грозовую тучу гнев, жаждущий выхода наружу. Поэтому Акинфеев сдержать эмоций даже не попытался:
— Ты охуел?! — крикнул он Далибору Стевановичу, виновнику неприятного инцидента.
— Извиняй, так вышло, — с издевательской, как показалось Игорю, насмешкой ответил тот.
— Думаешь, это нормально? Нахуй отвалил от меня! — отрезал Игорь, углядев, что Стеванович направился к нему. Прозвучал свисток на перерыв, надо было идти в раздевалку.
— Я, кажется, извинился, — нахмурился торпедовец, бесцеремонно хватая Акинфеева.
— Руки убрал! — рявкнул Игорь, сбрасывая его конечности. Его попросту трясло от злости, и, подметив, что Акинфеев на пределе, Стеванович решил окончательно нарваться.
— Да чё ты как целка ломаешься, как будто я маму твою отсосать прошу!
Для Игоря это стало последней каплей. И без того с трудом сдерживаемые эмоции мгновенно превратились в бесконтрольный взрыв бешенства. Такое спустить на тормозах Акинфеев никак не мог: забыв о том, что может подвести всю команду, он повернулся и с размаха зарядил Стевановичу в челюсть. Далибор свалился, схватившись за лицо, хотя Игорь был готов поклясться, что удар вышел смазанным и не таким сильным, как тот заслуживал — перчатки мешали. Добавлять Акинфеев не собирался, но на всякий случай между ними тут же вклинились судья и Березуцкий. Причём Вася сразу встал так, чтобы загородить то ли Игоря от ответной реакции Стевановича, то ли Стевановича от продолжения банкета со стороны капитана.
— Я просил его отъебаться! — ядовито бросил Акинфеев. Ярость застилала глаза, и ему было плевать в тот момент, что эпизод вполне тянет на красную, он бы её все равно не увидел. Березуцкий исполнял роль живого щита, стараясь успокоить как взбудораженных игроков «Торпедо», так и армейцев, подлетевших к драчунам. Игоря же как прорвало, и он продолжал вести матерный диалог с заведённым Далибором. Безумно хотелось ещё кому-нибудь врезать, злость клокотала внутри, но не находила выхода — никто не давал повода. Заметив, в каком он состоянии, на поле выскочил Онопко и лично уволок капитана в подтрибунку, боясь, что Игорь может не сдержаться от малейшей провокации торпедовцев.
— Феич, ты ебанулся, что ли?! — охнуло в голове.
«Заткнулся нахуй, нарик ёбаный! Всё из-за тебя!» — мысленно орал Игорь.
В раздевалке Акинфееву досталось по самые помидоры, и если тренер и команда придерживались сути проблемы и относительных рамок приличия, то от безымянного пидораса деться было некуда. Игорь, напрасно пытаясь перекрыть мощный словопоток из матерных эпитетов, посвящённый подробному описанию его слабоумия, едва убедил Слуцкого выпустить его во втором тайме. Для армейцев игра закончилась убедительной победой — встряхнувшиеся после рокового эпизода с мордобоем, они так рьяно атаковали ворота «Торпедо», то у тех просто не оставалось шансов. Хоть какая-то польза.
— Завтра у тебя выходной, — сухо обронил Слуцкий после игры. — Чтобы духу твоего на базе не было.
— Я в полном порядке! — взвился Игорь.
— Тебе надо отдохнуть, это уже ненормально, — поддержал тренера Игнашевич. — Вот, пожалуйста, на людей кидаешься...
— Это не обсуждается, — отрезал Леонид Викторович. — Ещё одна такая выходка, и отправишься к психологу.
«А я-то надеялся, что умело скрываю свои заскоки... ну, не считая сегодня...»
— Акинфей, ты заебал, — вкрадчиво поведал Вася. — Если выходной не поможет, мы тебя скрутим и водочную клизму поставим. И я не шучу.
Акинфеев закатил глаза.
Телефон тоже не порадовал: мало Игоря пропесочили устно, так Дзюба до кучи смс-ку написал:
«Ты там что творишь? Башкой ударился, что ли?»
«Тебя ебёт? Тебе же лучше, чтобы меня удалили!» — настроение у Акинфеева стояло на нуле, и церемониться не было никакого желания.
«Столько лет на поле, а элементарных вещей не выучил! У тебя целая орава футболистов, которые по одному твоему слову вырубят виноватого, нахрена самому палиться?» — мягко пожурил его Артём.
«Это кто же способен ради меня на такие подвиги?» — кокетливо поинтересовался Игорь.
«Да хотя бы и я, если в сборной. Пасть порву, моргала выколю!))»
Этот день положил начало обширной смс-переписке между ними. Оказалось, что с Дзюбой можно общаться почти на любые темы, и Игорь перестал сомневаться, что Артём — как раз тот, кого он так долго искал, а потому позволял себе маленькие поблажки. В сообщениях всё чаще проскальзывало лёгкое заигрывание с его стороны. Желание поехать в сборную разгорелось в нём заново, но поторопить время он был не в силах, а потому приходилось терпеть. Теперь, когда он определился с загадочной персоной своего собеседника и вышел с ним на контакт, ждать стало гораздо легче.
Личная встреча с Дзюбой состоялась аж спустя месяц после памятного матча с «Торпедо» — на поле они едва успели друг друга поприветствовать. В тот день голос и его обладатель беспокоили Игоря чуть больше, чем курс чилийского песо к монгольскому тугрику, судя по всему, Артёму тоже было не до обращений к «Феичу». В одной из самых напряжённых игр в сезоне решалось очень и очень многое: «Ростов» бился за право остаться в Премьер-лиге, а ЦСКА зубами выдирал себе второе место в турнирной таблице, нацелившись подвинуть угнездившийся там «Краснодар».
Матч проходил напряжённо, голос упорно молчал, что было крайне непривычно, но Акинфеев отлично понимал причину такого поведения. «Ростов» сумел забить, а потом ушёл в глухую оборону, так что Игорь мог сесть в позу лотоса, спокойно попивая чаёк — когда все одиннадцать игроков толпятся в своей штрафной, на корню задавливая любую попытку атаки, его воротам угрожало разве что вторжение инопланетян.
Удача всё же повернулась лицом к армейцам, и они сумели выбить у соперников ничью. А затем и «Динамо» подсобило, выведя их на второе место. И это действительно был праздник.
— Ну что, Феич, типа, поздравляю... — с горечью дал о себе знать голос.
«Тёмыч, не переживай, вы без проблем пройдёте отборочные, ты их вытащишь! Прорвётесь, даже не сомневайся в этом!»
Игорь поймал себя на том, что от волнения затаил дыхание — казалось, что теперь, после того как он вычислил своего мистера Икс и назвал его по имени, что-то произойдёт, как минимум, тот откликнется. Чуда не случилось, но Игорь отнёсся к этому философски. Жизнь постепенно налаживалась.
Автор: Telia
Соавтор Natoonai-Vydra
Бета: Natoonai-Vydra
Фандом: Футбол
Жанр: Слэш (яой), Юмор, Мистика, Повседневность
Размер: миди
Рейтинг: NC-17
Пейринг/Персонажи: Игорь Акинфеев, Василий Березуцкий, Георгий Щенников, Артём Дзюба, Роман Широков, Дмитрий Комбаров
Предупреждения: Нецензурная лексика
Краткое содержание: Можно только позавидовать средневековым актёрам, имевшим большое преимущество перед современными спортсменами: максимум, что им грозило за плохое выступление, — это угощение в виде тухлых яиц, летящих в лицо. Футбольные фанаты же вооружались несколько иными боеприпасами, что и довелось Игорю Акинфееву в полной мере прочувствовать на себе. Так в его жизни появились странности, невероятно смахивающие на шизофрению.
Примечание соавтора: Нато продвинулась на восток ажно до Урала и испытывает от этого восторг.
Глава 5. Угадай с трёх разНе только у Игоря, но и у всего ЦСКА пошла чёрная полоса, словно в Черногории помимо файера они поймали и изощрённое, крайне эффективное проклятие — с той мистикой, что творилась в голове Акинфеева, такой вариант вполне заслуживал право на жизнь. Армейцы прилагали уйму сил, отчаянно бились на поле от свистка до свистка, даже в безнадёжных случаях не опуская руки, но всё было зря: одно поражение следовало за другим. Игорь с Васей на пару, как могли, подбадривали команду, но сами не чувствовали и десятой доли проявленного оптимизма. Хотя расписание вселяло в Игоря некую толику позитива: с каждым туром ему удавалось поближе подобраться к разгадке личности бессовестного парнокопытного, поселившегося у него в мозгах.
Акинфеев горько сожалел, что нельзя устроить собеседование, чтобы участники того злосчастного матча выстроились в очередь у кабинета, где бы он их с пристрастием допрашивал. Игоря грызли вопросы о том, кто же этот человек и почему он умудрился на него запасть. Как давно это произошло? От осознания того, что его безответно любят и пожирают тоскливыми взглядами несколько лет, Акинфеев трясся от бешенства (или от чего-то другого) и старался отбросить подобные идеи, убеждая себя, что всё случившееся — бред сивой кобылы или что это началось в недалёком прошлом. Но они с завидным постоянством возвращались, он невольно ставил себя на чужое место и понимал, как же тому херово. Язык не повернётся такое пожелать и заклятому врагу.
Поединок с московским «Динамо» совпал с днём рождения и помог отсеять многих претендентов на роль пидораса. Голос никак не мог проигнорировать это знаменательное событие и поздравил в своей типичной манере:
— Феич, ты ж сегодня именинник! — громыхнул он, отчего Игорь едва не прикусил язык от неожиданности. Большую часть дня настырный сосед по ментальному пространству помалкивал, и Акинфеев почти поверил, что так продлится и дальше — с «Динамо» им категорически не везло, не побеждали пять лет кряду, и, чтобы прервать печальную серию неудач, капитану требовалась полная концентрация. Довольно сложно сосредоточиться на игре, когда помимо болельщиков тебе под руку постоянно трещат всякие озабоченные типы. И ладно, если просто болтают, не занимаясь параллельно чем-нибудь ещё. Теперь от него Игорь ждал чего угодно.
«Не будь паскудой, съеби на хрен, это будет лучшим подарком!» — обратился Акинфеев к голосу, но сообщение, как обычно, адресата не достигло.
— Феич, вот как тебя поздравлять, когда мысли об одном? — с досадой пробубнил тот. — Вряд ли ты оценишь, если я скажу, чтобы ты оставался таким же ебабельным.
«Да пошёл ты!!» — аж подпрыгнул от возмущения Игорь. — «Вообще обалдел?!»
— Да выдохни ты уже, не психуй. Справимся, — лениво посоветовал переодевающийся рядом Игнашевич, от зорких глаз которого не скрылось странное поведение капитана. — Любая серия рано или поздно заканчивается, помнишь, как мы семь лет подряд «Спартак» мордой по земле возили?
— Конечно, справимся, — уверенно кивнул Игорь, мысленно отвесив себе смачного пинка: надо лучше себя контролировать, не то дурка на горизонте замаячит.
— Хотя тебя и без этого норовят потискать все, кому не лень, а я, между прочим, ревную! — продолжал тем временем свой монолог незримый собеседник. — При виде тебя возникает лишь одно желание — валить и трахать. Нельзя же быть таким! Сграбастать тебя в охапку и утащить в тёмный уголок...
«Дело здесь вовсе не во мне, извращенец хренов! Вот только попробуй, зубов не досчитаешься!» — пригрозил в ответ Игорь, но пришлось признать, что почему-то это прозвучало неубедительно. Чуднó было слышать от хорошего знакомого такие слова, ещё и пропитанные нежностью и теплотой. Нет, Игорь догадывался, что некоторые фанаты могут думать в похожем стиле, но на то они и фанаты, к тому же это в теории. А тут всё так близко и по-настоящему...
— Подарить бы тебе наручники и воспользоваться ими по назначению… — в голосе явственно проявились романтичные нотки, заставив Игоря, почуявшего, к чему идёт, конкретно напрячься.
«Не смей, блять, ничего там делать, слышишь?! Мне сейчас на воротах стоять, я не могу на всякую порнографию отвлекаться!»
— Как жаль, что не выйдет лично тебя поздравить, — печально вздохнули на том конце, опомнившись от сладостных мечтаний. — Поскорее бы в сборную…
«В этом вопросе я с тобой полностью солидарен», — искренне согласился с ним Акинфеев. Он ждал вызова в сборную так же страстно, как дети подарков на Новый год, но время ползло мучительно медленно, как удав по стекловате. — «Ага! Значит, ты не динамик», — подметил Игорь, проверяя в телефоне сегодняшние вызовы. — «Плюс не Ребров, не Самедов и не Оздоев, они с днём рождения уже поздравили. Выходит, опять та же самая троица — Широков, Комбаров, Дзюба. Больше склоняюсь всё же к Комбарику, в него ведь тоже чем-то попали в тот день, может, это нас и связало? Я в качестве первооткрывателя сорвал главный куш, он попроще отделался. Надо срочно его выцепить, ждать встречи со «Спартаком» слишком долго. Хотя… я побаиваюсь оставаться с этим маньяком наедине. Блин, вот не хотел же отмечать днюху, а теперь придётся, лучшего повода просто не найти!»
К сожалению, подарок Акинфееву тайный обожатель сделать не соизволил и всю игру изображал чукчу, невозмутимо комментируя всё, что видит, а видел он преимущественно вратаря ЦСКА. Но Игорю это уже не особо мешало, даже наоборот, односторонняя беседа успокаивала. Флегматично отвечая незваному спутнику, Игорь чувствовал, что он не одинок в своём мистическом безумии, и это придавало уверенности.
Однако нужно сказать, что матч это не спасло. Армейцев ждала очередная неудача, зато Игорь вместе с горечью поражения осознал, как он успел привязаться к голосу в голове.
«Как-то это совсем нездорово…»
На радость друзьям, всю неделю нудящим о том, что отмечать надо обязательно, небольшую, почти домашнюю вечеринку Игорь всё-таки закатил. Но истинную цель праздника, то есть заманить в свои сети пидораса, озвучивать, разумеется, никому не стал. Правда, из трёх претендентов на этот пост личным присутствием его почтил только Дима Комбаров — Широков и Дзюба проживали в других городах, и прощупать их не было возможности. Но, учитывая, что главное подозрение пало на Комбарова, отсутствие прочих кандидатов не сильно расстроило Акинфеева, он решил целиком сконцентрироваться на спартаковце, не отвлекаясь на прочие варианты. Игорь готов был поспорить, что если бы все трое припёрлись, то по закону подлости так и стояли бы группкой, и наверняка всё равно осталось бы загадкой, кто из них является обладателем голоса.
Как виновник торжества Игорь находился в центре внимания, поэтому при всём честном народе вести себя с Димой так же нагло, как и с Щенниковым, он не посмел. Можно было бы прижать его к стенке и выкинуть нечто провокационное — например... Что именно «например», бурная фантазия то ли скромно умалчивала, то ли красноречиво подсказывала, но в любом случае пока что он ограничился ролью наблюдателя и параллельно сравнивал реплики в голове с действиями Димы, а также строил коварные планы о заманивании Комбарова в безлюдное местечко и внезапном разговоре про пидорасов — уж на такую-то больную тему голос вряд ли смог бы промолчать. Игорь чувствовал себя одержимым, но старательно гнал прочь подобные ассоциации.
«Получается дешёвое индийское кино», — вздохнул Акинфеев, подсаживаясь к Комбарову. С ним удавалось поболтать лишь на нейтральные темы. Как раз на середине курьёзной истории о том, как опасно играть с братьями Березуцкими в карты на желание, голос с тяжёлым вздохом заявил:
— Феич, ты меня так задрал, просто наваждение какое-то!..
«Весёлый рассказ, не нравится, не слушай», — оскорбился Игорь.
— Ну? А они что? — поторопил запнувшегося на самом интересном месте Игоря Комбаров.
— Уверен, что хочешь это узнать? — хохотнул вспомнивший этот эпизод Василий и лукаво подмигнул Акинфееву.
— Если кратко подытожить, то шулеры они, самые натуральные, — улыбнулся Игорь и ретировался, чтобы не нервировать Диму лишний раз.
Наблюдать за Комбаровым было реально сложно — народ словно сговорился ему помешать. Сначала друзья решили сыграть в «Напои Акинфея», в который раз подчистую в неё проиграв, но Игорь был убеждён, что они и в следующий раз не оставят своих попыток. Почти у всех возникала такая глупая реакция, стоило им услышать, что Игорь непьющий от слова «совсем».
Потом его бывшая, Катерина, немного перебрав спиртного, демонстративно крутилась рядом, призывно улыбаясь, и потащила его танцевать под первый попавшийся медляк. В своё время они расстались мирно и остались друзьями, но сейчас, судя по излишне откровенному флирту, в ней взыграл алкоголь. Акинфеев не хотел быть грубым с девушкой, а избавиться от неё деликатно никак не удавалось.
— Феич, да что ты за человек такой? — возмутился голос, взявший паузу минут на двадцать, без труда перекрывая общий гомон и музыку.
«А что поделать? Думаешь, мне это по душе?» — оправдывался Игорь.
— В кои-то веки выбрался на культурное мероприятие, решил, что отдохну, расслаблюсь… Ага, расслабился, блять! Не ожидал такой подставы… — обиженно ворчал тот.
«Ну не посылать же её, в самом-то деле… Мог бы и вмешаться, а то меня изнасилуют! Скорее бы эта песня кончилась!»
И Дима действительно сразу же по окончании заунывной мелодии присоединился к ним, разрядив обстановку:
— Прекрасный вечер! Побольше бы таких поводов потусить вместе, — вздохнул он. — К сожалению, день рождения только раз в году! Нечасто куда-то вырываемся отдохнуть, сборы не в счёт, с Капелло не забалуешь.
— Не без этого, — кивнул Игорь. — Хотя у нас с тобой предстоит встреча, правда, не слишком тёплая...
— Ха! Если бы Кирюху в ссылку не сослали, мы бы на поле жгли не по-детски, вот бы вам этот матч запомнился!
— Вот жечь не надо, оставим это черногорцам — улыбнулся Игорь. — Когда-нибудь настанет великий бой — «Берёзы против Комбариков».
«Везёт же мне на близнецов! Карма, что ли, такая? Спасибо, что в башке только один завёлся... Интересно, что это Катька притихла? Видок у неё малясь прибалдевший...»
— Скоро грянет другая битва «Комбарик против Комбарика», брат пойдёт на брата, — нахмурился Дима, но тут же рассмеялся. — Впрочем, это отличный шанс ему накостылять!
«И как я раньше не замечал, что у него такие красивые серо-зелёные глаза?.. Хотя было бы странно, если бы я замечал. Но если бы я всё-таки засматривался на мужиков, то счёл бы его весьма привлекательным. Смазливая физиономия, которую даже щетина не спасает, хоть Дима и старается... А уж как он страстно обнимает своих товарищей по команде, просто загляденье! Всегда первый несётся отпраздновать гол. Вот его легко представить на белом коне. Голым. Эй, стоп, стоп! Фу, нахуй мысли! Причём любые!»
— За всё хорошее?
— За все детские обиды! Стырил в детстве машинку? Расплата грядёт! — улыбнулся Комбаров. — Слушай, у меня идея! Подваливай как-нибудь к нам в Домодедово, найдём, чем заняться, и народ потроллим. Прикинь, сколько после такого посещения слухов пойдет, что ты в «Спартак» собрался?
— Кхм, — напомнила о себе доселе молчавшая Катерина, переводя задумчивый взгляд с Димы на Игоря. — Игорь, можно я тебя украду на пару слов?
— Конечно, — неохотно согласился Игорь. Девушка отволокла его в сторону и яростно зашипела:
— Акинфеев! Глазам своим не верю! Ты какого хрена творишь?!
«Обратилась по фамилии, похоже, чем-то сильно задел».
— Ты о чём? — недоуменно уточнил он.
— Я это мечтательное выражение где угодно узнаю, ты так только на меня раньше смотрел! А сейчас на этого... футболиста откровенно пялишься! Ты выпил, что ли, на эксперименты потянуло?
— Здравствуй, блять, молодость, как будто мне снова шестнадцать. И как теперь от стояка избавиться? Прослыву извращенцем… Мне, походу, совсем нельзя о тебе думать… — вновь заговорил голос.
«Обеими руками “за”, не надо обо мне думать, пожалуйста, пожалуйста», — отозвался Акинфеев, пытаясь переварить полученную информацию. Он реально спалился перед окружающими, или Катька его хорошо знает?
— Кать, ты какой-то бред несёшь, — проникновенно соврал он. — Извини, я отойду.
Месяц назад Игорь и в самом страшном кошмаре представить себе не мог, что ему когда-либо придётся напряжённо, до рези в глазах высматривать чужую эрекцию. И расстраиваться, не находя её — в этом плане Комбаров оказался ни при чём, в таких узких брюках спрятать стояк было невозможно. Да и непристойные фантазии в данный момент ему явно были не в тему — судя по жаркому спору Димы с Дзагой.
— Да ёпт вашу мать… Что ж, минус один.
Игра с «Амкаром» принесла новые разочарования, хотя возможно, на неё повлияли отголоски празднества, поэтому Игорь чувствовал за собой лёгкую вину. Они недооценили соперника, болтающегося в самом низу турнирной таблицы. Пришлось извиняться перед болельщиками за очередной проигрыш.
Непривычно было жить как на пороховой бочке, но Игоря буквально заклинило на проблеме выявления таинственного поклонника. В перерывах между матчами он почти не встречался с друзьями, не развлекался, сбрасывая напряжение, а кучу времени посвящал размышлениям. Он столкнулся с кардинальной перестройкой понятий и изучением тем, раньше его никоим образом не касавшихся. Ведь мало того, что Акинфеев был вынужден поверить в сверхъестественную муть, так ещё и геи на повестке дня замаячили. И всё чаще вставал вопрос: что будет дальше, когда он вычислит этого человека? Как себя с ним вести, что предпринять? Можно ли в принципе прекратить их «общение»? Что делать, если знаешь, какие чувства испытывает к тебе товарищ? Прежних отношений между ними точно не сохранить.
Следующий матч армейцам предстоял с «Краснодаром», его Игорь ждал, как никто — ему выпадал неплохой шанс пробить Широкова на причастность к своим неприятностям. Акинфеев предполагал, что все его тщательно рассчитанные планы обычно накрываются медным тазом, и так же произошло и в этот раз, но чтоб настолько...
День выдался странным во всех отношениях. Погода поражала даже свыкшихся с её изменчивым характером москвичей: яркое солнце то и дело сменялось снежной пургой — тот ещё денёк для конца апреля.
Помимо погоды удивлял и голос: у него словно крыша уехала в неизвестном направлении, он нёс такое, что уши сворачивались в трубочку. Сперва Акинфеев попробовал как-то разобраться в этом горячечном бреду, но сдался — тут и Фрейд растерянно развёл бы руками. Хотя нет, пожалуй, как раз Фрейд раскопал бы несколько любопытных толкований поведения его ментального спутника, но в более интимные подробности чужой жизни Игорь вникать не желал, имеющегося с лихвой хватало.
— Грязные дырявые вонючие носки Анюкова, грязные дырявые вонючие носки Анюкова… — затянул волынку голос минут на пять.
«После матча они и не должны благоухать цветами», — растерянно откликнулся Акинфеев. — «Но мне-то это к чему?»
Жертва прослушки ненадолго притихла, скатившись в неразборчивое бормотание, но вскоре продолжила шоу одного актёра:
— Фе… да блять, опять, ну ё-моё! Соберись, тряпка! Носки Анюкова, лысина Мовсисяна…
«Тебе плохо?» — всерьёз обеспокоился Игорь. — «Ты там случайно в маразм не впал?»
Эти непонятные фразы напрочь сбивали с толку, хорошо, что голос примолк по дороге до стадиона, позволив Игорю нормально поразмыслить о причине творящихся странностей.
«Кажется, из-за погоды связь сбоит и фильтрует неправильно, и это блядское обращение сегодня не требуется, вот у меня и помехи в эфире… Ну и хрень же у тебя в башке творится!.. Альцгеймер подкрался незаметно. Всё не как у людей!»
В Химки краснодарцы прибыли раньше хозяев, так что долго искать Широкова не пришлось:
— Ромка, сколько лет, сколько зим! — радостно поприветствовал его Игорь, улыбаясь немного смущённо. Внезапно одолели сомнения о причастности Широкова к гомосексуалистам; настохорошело подозревать в подобных вещах всех подряд. Но надо было идти до конца и убедиться в его невиновности. — Кстати, о зиме! Потянуло обратно в Москву при взгляде на всё это? У вас там, на югах, поди, уже цветёт и пахнет?— Акинфеев кивнул на окно, за которым в причудливом танце вновь закружились снежинки.
— «Анжи»-чемпион! — вклинился в беседу голос.
«“Анжи” спиваются в ФНЛ», — рассеянно отозвался Акинфеев, всеми силами пытаясь сосредоточиться на разговоре: не хотелось попасть впросак и ответить не Ромке, а своему невидимому визави. — «Что ж тебя плющит-то так?»
— Да уж, смотрю, вы тут нашаманили погодку… Родина ждала меня с нетерпением, — иронично протянул Широков.
— Давай, возвращайся к нам, хватит по арендам скакать, — Игорь шутливо пихнул его локтём. Всем была известна нелюбовь Ромы к его нынешнему клубу, руководство и тренеры платили ему тем же, отчего постоянно возникали конфликты, и в итоге Широкова сбагривали с глаз долой в очередную аренду.
— Кокорин и Мамаев, горячее порно без смс и регистрации, ой, не, блять, наоборот! Кадыров в платье, Кадыров… Ёптыть, Феич, я Кадырова в платье представил! Причём с декольте! А-а-а!
«Твою мать, да ты под кайфом! — чуть не охнул поражённый Игорь, едва удержавшись от вскрика. — «Дебила кусок, ты наркоту принимаешь?! Спортсмен херов!»
— А что, Игорь Владимирович, приглашаете? — игриво поинтересовался Широков, потом посерьёзнел. — Начну с малого, слышал, есть шанс, что Слуцкий пост в сборной займёт после Капелло. Там и посмотрим, как дело пойдёт.
— Широков, харэ языком трепать, живо на поле! — рявкнул Кононов, собирающий игроков своей команды, как пастух овец, со всех концов помещения.
— Удачи желать не буду, мы вас всё равно разнесём, — усмехнулся Рома и исчез из вида.
— Мечтай! — сказал ему в спину Акинфеев.
«Если я связан с Дзюбой, тогда ясно, почему у него идёт спад, сто лет не забивает… У него там шарики за ролики заехали. Такую чушь пороть в здравом уме просто невозможно!»
В том, что таинственный пидорас — это Рома, Игорь совершенно разуверился: Широков выглядел абсолютно вменяемым и по-рабочему настроенным на игру. О том, что он сейчас поймал белку, не могло быть и речи. Трудно было вообразить, что он со спокойным лицом несёт этот бред, при этом активно тренируясь. При каждой возможности Игорь посматривал на него во время матча, но так и не выявил связи между Широковым и тем, что выдавал голос.
С «Краснодаром» они сыграли вничью, в немалой степени благодаря тому же Широкову: с его лёгкой ноги получилась голевая передача и под конец краснодарцы сравняли счёт. Такая ничья равнялась поражению, и все это прекрасно понимали.
В день поединка с «Торпедо» с Игорем произошло то, о чём он предпочёл бы больше никогда не вспоминать.
А началось-то всё хорошо — со смутного, незаметно накатившего изнутри ощущения мягкости и давным-давно забытой простоты бытия. Так порой бывает, когда греет весеннее солнце в безветренный день, ослепительными бликами отражаясь в лужах, и можно снять верхнюю одежду, чтобы подставить тело под его нежные лучи. Хочется беспричинно улыбаться и есть мороженое, как в детстве. Акинфеев блаженствовал в потоке этого жидкого счастья, кайфуя на плавно покачивающихся волнах. Наверно, он лежал на надувном матрасе посреди моря, потому что спиной он ощущал какую-то относительно твёрдую поверхность, а вокруг него всё плыло, ускользая. Затем Игоря придавило чем-то приятно-тяжёлым. Вроде бы кто-то похлопывал его по спине, крепко обнимал и довольно посмеивался, но в то же время рядом никого не было видно. Акинфеев, зажатый в хватке властных рук, перестал различать, где верх, где низ, и парил в толще воды, лихорадочно пытаясь ухватить ртом глоток воздуха. Что-то шептало, напоминая о сладостно-запретном, о чём он никому не рассказывал, да и сам не верил, что это происходило с ним. Игорь провёл губами по чужому плечу, чувствуя запах пота и возбуждения, закрыл глаза и устроился поудобнее. Его даже заводило быть таким беспомощным и податливым. Мороженое таяло и текло по пальцам тягучими каплями, возвращая к посеревшему от древности асфальту в родном дворе, где в трещинах пробивались тонкие травинки и первые одуванчики, и уже не солнце ласкало его кожу, а умелый язык скользил по ней, заставляя выгибаться навстречу и раскрывать рот для настойчивых и слегка колючих поцелуев. Волны накатывали, движения учащались, судорога удовольствия прошла по телу, когда он медленно пошёл ко дну...
Что-то здесь было не так, закралась какая-то страшная ошибка, только Игорь никак не мог сообразить, какая именно.
А потом стало мокро.
Игорь очнулся в своей постели. Это оказалось сном — смесью прошлого, настоящего и будущего, вспышки нервных импульсов в расслабленном мозге, наглухо похороненные в глубинах памяти впечатления, безудержная фантазия… Скинутое одеяло валялось в ногах. Было холодно. И мокро. Оказывается, это ему не приснилось. На редкость диковинный сон, и с чего вдруг...
— Ебааать! — высказался Игорь, выдернул ладонь из трусов и уставился на неё с таким испугом, как будто оттуда выползла анаконда. — То есть, нет, не меня ебать, в широком смысле ебать!.. — поспешил добавить он, словно его кто-то слышал. — Да как так-то, что за хрень?!
Он подскочил на кровати и рванул в ванную мыть руки, приговаривая:
— Неужели это реально заразно?! Надо что-то делать, причём срочно... девушку снять, да, или что-то такое, ёбаный стыд, не может быть! Я больше вообще спать не лягу! Это нечестно, от такого я не могу возбудиться, ёбаный мудак, за что, блять?! — тараторил он на одном дыхании. Собственный голос отрезвлял. Мысли в панике метались по черепной коробке и позвякивали, сталкиваясь — иначе откуда ещё этот звон в ушах? Игорь хлебнул воды прямо из-под крана, чтобы немного утихомирить сердце, неистово колотящееся в груди. — Просто сон и ничего больше... просто сон... он ничего не значит...
Узрев свое перекошенное лицо в зеркале, Игорь включил воду похолоднее и сунул голову под струю.
Несмотря на то что на часах светилось пять утра, Игорь не пытался заснуть, понимая, что это бесполезно. Он уже и забыл, когда в последний раз высыпался всласть — у обладателя голоса была паскудная привычка поднимать его ни свет ни заря. Да, в этот раз он поспособствовал пробуждению лишь косвенно, но легче от этого факта не становилось.
Остаток утра Игорь шерстил интернет, решив полностью разобраться в вопросе. Прочитал всё, что нашёл о каминг-аутах и реакции общественности на них, научился без ошибок выговаривать фамилию «Хитцльшпергер», прилежно обходя стороной назойливо всплывающую рекламу гей-порно. Хотя, чего уж греха таить, было любопытно кликнуть на предлагаемую ссылку и таким образом проверить себя. Но Акинфеев сдержался — лучше уж не рисковать. И как-то незаметно для себя он переключился от изучения материала о геях на различные интервью с Дзюбой, видимо, подсознательно следуя правилу «пидораса надо знать в лицо».
— Да, этот может, — спустя минут десять протянул Игорь, вновь утвердившись в своём выборе. — «Чтобы побеждать в таких играх, нужны большие яйца, мы продемонстрировали, что они у нас есть». Боже, Тём, ты не пробовал сперва подумать, а потом говорить? Неудивительно, что у тебя со «Спартаком» проблемы, их начальство довольно болезненно реагирует на лишние фразы...
Игорь покачал головой и вновь полез в ноутбук — давно столько внимания не уделял интернету, обычно имелись занятия поинтереснее. Но тут дело перетекло в разряд острой необходимости.
— Ну что за блядство, рань несусветная, а меня на икоту пробило, спать не могу! Феич, не ты ли меня там вспоминаешь? — вопросил голос.
— Страдай, сучара! — мстительно отозвался Акинфеев, не смирившийся со своим сном, вернее, с реакцией организма на него. — Ладно, что там дальше? «Скажу банально: я алкоголь вообще не употребляю», — зачитал Игорь слова Артёма и хмыкнул. — Зато наркоту, походу, начал... Ничего, попадёшься мне в руки, я сразу возьмусь за твоё перевоспитание. «У меня нету такого, чтобы я хотел всё и сразу. Отец всегда говорил: терпи, жди, твоё время настанет». То есть, со мной ты тоже такую тактику выбрал — ждать у моря погоды? Ну-ну, до старости ждать придётся, а там уж и склероз не за горами, и забудешь о своём плане. Спасибо, конечно, что не лезешь ко мне, но намекнул бы как-то поточнее о чувствах, глядишь, мне не нужно было бы тогда всю сборную в гомосексуализме подозревать. И нахрена ты с Орзул сошёлся, если по мне сохнешь? — с лёгкой ревностью подумал Игорь, но быстро нашёл объяснение этому поступку. — Или ты, интриган херов, специально на камеры с ней попал, чтобы никому правда на ум не пришла? А что, логично, а то слишком уж глупо запалился.
В результате на матч с «Торпедо» Игорь вышел страшно невыспавшийся, а потому вдвойне раздражённый — рычал на всё, что движется. Его поведение едва не привело к трагедии для клуба.
В компенсированную минуту первого тайма торпедовцы заработали угловой. Игорь метнулся за мячом, не ожидая подлого толчка в спину, от которого он со всего маху впечатался лицом в штангу. Понятно, что такое никому бы не понравилось, к тому же Игоря с самого утра переполнял лютый, похожий на набухшую грозовую тучу гнев, жаждущий выхода наружу. Поэтому Акинфеев сдержать эмоций даже не попытался:
— Ты охуел?! — крикнул он Далибору Стевановичу, виновнику неприятного инцидента.
— Извиняй, так вышло, — с издевательской, как показалось Игорю, насмешкой ответил тот.
— Думаешь, это нормально? Нахуй отвалил от меня! — отрезал Игорь, углядев, что Стеванович направился к нему. Прозвучал свисток на перерыв, надо было идти в раздевалку.
— Я, кажется, извинился, — нахмурился торпедовец, бесцеремонно хватая Акинфеева.
— Руки убрал! — рявкнул Игорь, сбрасывая его конечности. Его попросту трясло от злости, и, подметив, что Акинфеев на пределе, Стеванович решил окончательно нарваться.
— Да чё ты как целка ломаешься, как будто я маму твою отсосать прошу!
Для Игоря это стало последней каплей. И без того с трудом сдерживаемые эмоции мгновенно превратились в бесконтрольный взрыв бешенства. Такое спустить на тормозах Акинфеев никак не мог: забыв о том, что может подвести всю команду, он повернулся и с размаха зарядил Стевановичу в челюсть. Далибор свалился, схватившись за лицо, хотя Игорь был готов поклясться, что удар вышел смазанным и не таким сильным, как тот заслуживал — перчатки мешали. Добавлять Акинфеев не собирался, но на всякий случай между ними тут же вклинились судья и Березуцкий. Причём Вася сразу встал так, чтобы загородить то ли Игоря от ответной реакции Стевановича, то ли Стевановича от продолжения банкета со стороны капитана.
— Я просил его отъебаться! — ядовито бросил Акинфеев. Ярость застилала глаза, и ему было плевать в тот момент, что эпизод вполне тянет на красную, он бы её все равно не увидел. Березуцкий исполнял роль живого щита, стараясь успокоить как взбудораженных игроков «Торпедо», так и армейцев, подлетевших к драчунам. Игоря же как прорвало, и он продолжал вести матерный диалог с заведённым Далибором. Безумно хотелось ещё кому-нибудь врезать, злость клокотала внутри, но не находила выхода — никто не давал повода. Заметив, в каком он состоянии, на поле выскочил Онопко и лично уволок капитана в подтрибунку, боясь, что Игорь может не сдержаться от малейшей провокации торпедовцев.
— Феич, ты ебанулся, что ли?! — охнуло в голове.
«Заткнулся нахуй, нарик ёбаный! Всё из-за тебя!» — мысленно орал Игорь.
В раздевалке Акинфееву досталось по самые помидоры, и если тренер и команда придерживались сути проблемы и относительных рамок приличия, то от безымянного пидораса деться было некуда. Игорь, напрасно пытаясь перекрыть мощный словопоток из матерных эпитетов, посвящённый подробному описанию его слабоумия, едва убедил Слуцкого выпустить его во втором тайме. Для армейцев игра закончилась убедительной победой — встряхнувшиеся после рокового эпизода с мордобоем, они так рьяно атаковали ворота «Торпедо», то у тех просто не оставалось шансов. Хоть какая-то польза.
— Завтра у тебя выходной, — сухо обронил Слуцкий после игры. — Чтобы духу твоего на базе не было.
— Я в полном порядке! — взвился Игорь.
— Тебе надо отдохнуть, это уже ненормально, — поддержал тренера Игнашевич. — Вот, пожалуйста, на людей кидаешься...
— Это не обсуждается, — отрезал Леонид Викторович. — Ещё одна такая выходка, и отправишься к психологу.
«А я-то надеялся, что умело скрываю свои заскоки... ну, не считая сегодня...»
— Акинфей, ты заебал, — вкрадчиво поведал Вася. — Если выходной не поможет, мы тебя скрутим и водочную клизму поставим. И я не шучу.
Акинфеев закатил глаза.
Телефон тоже не порадовал: мало Игоря пропесочили устно, так Дзюба до кучи смс-ку написал:
«Ты там что творишь? Башкой ударился, что ли?»
«Тебя ебёт? Тебе же лучше, чтобы меня удалили!» — настроение у Акинфеева стояло на нуле, и церемониться не было никакого желания.
«Столько лет на поле, а элементарных вещей не выучил! У тебя целая орава футболистов, которые по одному твоему слову вырубят виноватого, нахрена самому палиться?» — мягко пожурил его Артём.
«Это кто же способен ради меня на такие подвиги?» — кокетливо поинтересовался Игорь.
«Да хотя бы и я, если в сборной. Пасть порву, моргала выколю!))»
Этот день положил начало обширной смс-переписке между ними. Оказалось, что с Дзюбой можно общаться почти на любые темы, и Игорь перестал сомневаться, что Артём — как раз тот, кого он так долго искал, а потому позволял себе маленькие поблажки. В сообщениях всё чаще проскальзывало лёгкое заигрывание с его стороны. Желание поехать в сборную разгорелось в нём заново, но поторопить время он был не в силах, а потому приходилось терпеть. Теперь, когда он определился с загадочной персоной своего собеседника и вышел с ним на контакт, ждать стало гораздо легче.
Личная встреча с Дзюбой состоялась аж спустя месяц после памятного матча с «Торпедо» — на поле они едва успели друг друга поприветствовать. В тот день голос и его обладатель беспокоили Игоря чуть больше, чем курс чилийского песо к монгольскому тугрику, судя по всему, Артёму тоже было не до обращений к «Феичу». В одной из самых напряжённых игр в сезоне решалось очень и очень многое: «Ростов» бился за право остаться в Премьер-лиге, а ЦСКА зубами выдирал себе второе место в турнирной таблице, нацелившись подвинуть угнездившийся там «Краснодар».
Матч проходил напряжённо, голос упорно молчал, что было крайне непривычно, но Акинфеев отлично понимал причину такого поведения. «Ростов» сумел забить, а потом ушёл в глухую оборону, так что Игорь мог сесть в позу лотоса, спокойно попивая чаёк — когда все одиннадцать игроков толпятся в своей штрафной, на корню задавливая любую попытку атаки, его воротам угрожало разве что вторжение инопланетян.
Удача всё же повернулась лицом к армейцам, и они сумели выбить у соперников ничью. А затем и «Динамо» подсобило, выведя их на второе место. И это действительно был праздник.
— Ну что, Феич, типа, поздравляю... — с горечью дал о себе знать голос.
«Тёмыч, не переживай, вы без проблем пройдёте отборочные, ты их вытащишь! Прорвётесь, даже не сомневайся в этом!»
Игорь поймал себя на том, что от волнения затаил дыхание — казалось, что теперь, после того как он вычислил своего мистера Икс и назвал его по имени, что-то произойдёт, как минимум, тот откликнется. Чуда не случилось, но Игорь отнёсся к этому философски. Жизнь постепенно налаживалась.
-
-
04.03.2016 в 23:07Лепота)))))
-
-
04.03.2016 в 23:15-
-
04.03.2016 в 23:31