Отсоси мой хвост! (с)
Название: Список подозреваемых
Автор: Telia
Бета: Еретик-теоретик
Фандом: Футбол
Жанр: слэш, юмор, детектив
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Кержаков/?, сборная России
Рейтинг: R
Краткое содержание: Самое главное его память скрывала — личность того, кто сумел вызвать в нём сметающее всё на своём пути желание
читать дальше
Выравнивание по ширине
Если встретите грамматическую или стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
Громко орущий над ухом телефон калёным железом ввинчивался в похмельную голову Кержакова, удивительным образом превращая любимую мелодию в орудие пытки. Невнятно простонав нечто нецензурное, Александр вслепую нашарил мобильник, подумывая о том, что простого выключения будет мало — куда надёжней отправить его в полёт в ближайшую стену. Но умный аппарат словно почуял нависшую над его микросхемами угрозу и подло выскользнул из непослушных пальцев, отлетев куда-то под стол.
Около минуты Керж злобно сверлил взглядом телефон, надеясь, что он заткнётся сам по себе, но тот и не думал прекращать издевательство. Обречённо вздохнув, футболист смирился со своей тяжкой долей и с целеустремлённостью голодного таракана пополз к цели:
— Изверг, время видел?! — сам Керж понятия не имел, который сейчас час, но справедливо полагал, что в выходной такой вопрос закономерен в любое время суток. Правда, вместо нормальной фразы измученное вчерашними подвигами горло выдало потрясающую смесь полухрипа и полусипа — Кержаков и сам не вполне понял, что сказал.
— Тебя там что, зомби жрут? — после небольшой паузы предположил Кокорин.
— Судя по ощущениям, так и есть, — хоть и с некоторым трудом, но Александр заговорил по-человечески.
— Ха! Могу поспорить, ты вчера до победного в баре торчал! — удачно совпавшие на сборах выходные дни и днюху Черышева отметили с таким размахом, что окончание ночи для Кержа терялось в загадочном тумане — малость переборщил со спиртным. Но, судя по всему, Кокорин был близок к истине. — Я чего звоню-то, Капелло всех через час собирает, наверное, по поводу вчерашнего. Так что ты там оживай потихоньку.
— Угу, — буркнул Керж, только сейчас обратив внимание, что на столе его дожидается бутылка с невероятно желанной водой и баночка с не менее желанным аспирином. Лучшего сочетания для такого утра придумать было невозможно.
— Это кто ж такой заботливый? — озадачился Саня, задумчиво вертя в руках минералку — сам он подобной предусмотрительностью по пьяни никогда не отличался. Окинув цепким взглядом номер, он отметил ускользнувшие из поля зрения ранее детали: валяющийся посреди комнаты одинокий кроссовок — его пара наверняка находилась в недоступном для логики месте, разбросанную одежду… В целом выглядело так, словно вчера от скорости срывания шмоток зависела его жизнь. Взгляд зацепился за остатки рубашки, и Кержакова молнией пронзило воспоминание.
Жадно целуясь, они ввалились в номер, попутно что-то перевернув — грохот поднялся неслабый — но не удостоили предмет даже мимолётным взглядом, слишком занятые друг другом. Им обоим не терпелось избавиться от мешающейся одежды — его партнёр, не заморачиваясь расстёгиванием, с силой рванул рубашку Кержа, пуговицы весело разлетелись по номеру…
Память — удивительная вещь, а под алкогольными парами она удивительна вдвойне. Кержаков сумел многое вспомнить о вчерашней ночи: он помнил дикую, животную страсть, от которой сносило и башню, и тормоза, помнил обоюдные стоны и обжигающие ласки, но вот самое главное его память скрывала — личность того, кто сумел вызвать в нём сметающее всё на своём пути желание. Сосредоточиться на образе любовника не удавалось, всё сразу расплывалось, и воспоминание пугливо растворялось. Но выяснить, с кем он провёл эту ночь, было как минимум делом чести.
Собрание шло своим чередом: Капелло что-то вещал, футболисты украдкой зевали, и только Керж нарушал привычный порядок вещей — он весь извертелся, пытливо вглядываясь в лица окружающих и тщетно пытаясь понять — кто? Но кем бы ни был его таинственный любовник, облегчать форварду задачу по своей поимке он явно не собирался и никаких знаков не подавал.
— Что, хреново? — ехидно поинтересовался Акинфеев, окинув внимательным взглядом помято-похмельные рожи футболистов. Сам он выглядел бодрым и довольным жизнью, словно и не сидел полночи со всеми.
— На хер иди, сволочь непьющая, — сердечно пожелал ему Паршивлюк.
— А давайте его побьём? — тоскливо предложил Дзагоев, бывший красивого зеленоватого оттенка.
«Бляяядь, он же и правда вчера почти не бухал… — осенило Кержакова. — Зря надеялся на Игорька, не представляю, чтобы он по трезвяку такое творил. Но кто же тогда?!»
Кокорин тоже был исключён из списка подозреваемых, он ещё в начале празднества склеил какую-то девицу и свалил с ней в закат.
«Надо начать допрос тех, кто вчера присутствовал, наверняка они видели, с кем я уходил… как хорошо, что полкоманды разъехались к семьям! Я бы ебанулся из такой кучи вычислять».
— Вы ещё долго сидели после того, как я отвалился? — осторожно спросил Саня у сидящего рядом Файзулина.
— Да нет, где-то через полчаса рассосались. Нас же всего трое оставалось… — пожал плечами Виктор.
— Почему трое? — не врубился Керж, свой уход он более-менее воскресил в памяти. — Ты, Игнашевич, Дзюба, Комбаров… Я считать вроде не разучился.
— Так Дзюба же тебя попёрся провожать и уже не вернулся… Эй, ты чего так сбледнул?
«Дзюба, значит… Твою же мать! Ну как так-то, а?! Нет, конечно, лучше уж он, чем, например, Капелло, вон как стрёмно на меня косится, но всё равно! Всё, больше не пью! Никогда!»
Тренер, и правда, то и дело бросал на форварда странные взгляды, заставившие Кержа взмолиться, чтобы дело было просто в его отсутствующем виде и никак не касалось вчерашних событий. При его попытке представить себя с Капелло фантазия забилась в истерике и едва не окочурилась. Чтобы сохранить свою нервную систему, Кержаков вычеркнул и тренера и постарался больше такие мысли в голову не допускать — стоило сосредоточиться на предстоящем разговоре с Артёмом.
В ту же секунду, как Капелло махнул рукой, официально распуская футболистов, Керж сорвался с места и настиг Дзюбу. Пока он оттаскивал свою законную и мало что понимающую добычу подальше от посторонних ушей, в голове промелькнула мысль, что было бы неплохо всё-таки разузнать, о чём, собственно, шла речь на собрании. Но форвард отмахнулся от неё, как от несущественной — гораздо важнее сейчас было правильно начать разговор, сделать это со слов «улётно вчера потрахались» показалось плохой идеей.
— Тёмка, ты настоящий джентльмен! И до номера вчера довёл… — «и мягкость кровати проверил… правда, мы едва в коридоре не начали, устроив всем бесплатное порно».
— А, это, — смущённо улыбнулся Дзюба. — Ты же сам распинался, какую хрень бухой можешь натворить, вот я и решил подстраховать. Только ты свинтил куда-то, когда у меня телефон зазвонил.
— Вот как, — просиял Александр. — Всё равно спасибо.
«Минус один, круг сужается».
Следующим пунктом программы стоял разговор с Широковым, что-то у них с Ромкой явно произошло, но выпитое вчера спиртное упорно удерживало в заложниках память и поблажек не давало. Широков находился сильно не в духе, огрызался на всех и вся, а чисто на Кержакова бросал презрительно-злобные взгляды.
«Вроде дорогу ему не перебегал, на любимую мозоль не наступал, на что он так взъелся-то? — недоумевал Саня, его деятельная натура требовала действий, поэтому он сразу попёрся всё выяснять.
— Что не так? — решив не тянуть кота за яйца, напрямую спросил он. — Зыришь на меня так, словно с моей подачи тебя в твиттере забанили.
— А то ты, мудак, не в курсе! — сплюнул Широков. — Если хоть раз заикнёшься о вчерашнем, я тебе челюсть сверну! Фу, блядь! И ботинок свой забери!
Керж вылупился на полузащитника, словно у того внезапно отросла вторая голова. Впрочем, и впрямь, произойди с ним такая неприятность, Александр вряд ли был бы удивлён сильнее. Он отлично знал отношение Ромы к таким вещам, и по этой причине даже не стал вносить его в свой список. Но что-то всё равно не клеилось в общей картине…
Керж ненадолго завис, и, на его счастье, в многострадальной голове задребезжал лучик воспоминания, возвращая ему уверенность в том, что мир не сошёл с ума. Он вспомнил, как они в темноте повалились на кровать, и какой изощрённый мат оттуда полился — промахнулись номером и вломились в комнату с уже спящим Широковым…
— Это же идеально! — аж подскочил Кержаков. — Мне необходимо знать, с кем… — он подавился окончанием фразы, когда полузащитник грубо схватил его за грудки.
— Я неясно выразился?! — прорычал Рома, еще и встряхнув впридачу.
Глядя разъярённому футболисту в глаза, Саня сделал для себя вывод, что жить он хочет сильнее, чем выяснить правду. В конце концов, есть ведь и другие способы, к чему выбирать самый лёгкий? Широков вполне может своё обещание сдержать, он страшен в гневе, так что незачем дёргать тигра за усы. Поэтому пришлось вежливо извиниться и позорно ретироваться ни с чем — судя по всему, своей выходкой они серьёзно задели Рому за живое.
После этого разговора Керж впал в уныние: идеи закончились, как вычислить неуловимого гада, он представлял плохо. Конечно, всегда был вариант всех собрать, объявить о вчерашнем и посмотреть на реакцию, но форвард не собирался прибегать к настолько крайним мерам. В его списке теперь значилось не так много людей, но как их проверять — загадка.
Ему оставалось только снова и снова вспоминать те немногочисленные кадры, что он сумел извлечь из глубин памяти, в надежде найти подсказку, которая укажет, как действовать дальше. И, в конце концов, его упорство дало плоды и наградило идеей.
«Эврика! Я же вчера совсем не сдерживался, стопудово должны быть какие-то отметины! Надо только разобраться с сущим пустяком — придумать, как раздеть ребят и не выглядеть при этом полным извращенцем. Как обидно, что к нам в команду эксгибиционисты не затесались…»
Предложение сходить потренироваться народ категорично отверг, что, в принципе, было понятно. Но Кержаков и не думал сдаваться, быстро разработав новый план, и первым испытать на себе Сашкину изобретательность выпало Дзагоеву. Не подозревавший о готовящейся подлянке футболист мирно изучал стенд, пока проходящий мимо Кержаков «случайно» не споткнулся, опрокинув на его футболку банку пива.
— Ты охренел вообще?! — подскочил от неожиданности Алан и, скривившись, стянул испорченную вещь. Изначально этот момент сильно смущал Кержа: Дзага мог сразу пойти в номер, что означало бы полный провал. Но форвард сделал ставку на то, что после вчерашней попойки запах пива вызовет отвращение, и даже лишнюю секунду благоухать им Алан не пожелает и разденется на месте. Он не прогадал.
— Я случайно, извини, — пожал плечами Сашка, стараясь без палева рассмотреть футболиста. Только он немного расслабился, ничего толком не заметив, как Дзагоев развернулся к нему спиной, собираясь пойти переодеться. — Ёб твою! – отреагировал Керж, его затопила жаркая волна стыда — спину Алана украшали длинные, эффектные царапины.
— Чего? — недовольно спросил Дзагоев, но быстро сообразил, что так шокировало коллегу. — Ну и что такого? Ко мне жена наконец приехала, не виделись столько времени, вот и увлеклись, завидуй молча!
«Вот я кретин! К нему же Зарема вчера приехала, а я и забыл об этом… С чего я вообще взял, что мог оставить такие царапины? Я же не выращиваю когтищи, как девушки! В любом случае это паршивый способ вычисления, надо придумать что-то иное».
Для наглядности выписав в блокнот оставшиеся имена, Кержаков мрачно над ними медитировал.
— Шатов, Смольников, Паршивлюк, — вслух зачитал незаметно подошедший сзади Кокорин. — Паршивлюк ещё и подчёркнут… Что ты собрался с ними делать?
— Блин, тебя не учили, что читать чужие записи нехорошо? — бросил на него хмурый взгляд Александр. Но как-то объяснить выписанные фамилии надо было, поэтому он сказал полуправду. — Вчера с кем-то полночи шарился, Широкова вот до белого каления довели, а с кем, хоть убей, не помню…
— Так вот почему Ромка такой злющий ходит! А просто спросить у них не судьба?
— Ага, и будут потом до посинения надо мной ржать и приписывать мне всё, что в голову взбредёт. Помнишь, сколько всего тебе наплели? — когда с Кокориным приключилась подобная неприятность, шутники его чуть до седых волос не довели рассказами о его бравых подвигах на пьяной стезе.
— Ты особенно старался, — насупился Кокорин, припомнив тот случай. – Ладно, что уж там, помогу тебе. Смольникова вычёркивай, ему вчера не до тебя было.
— С чего ты взял? — оживился Керж.
— Утром с ним в коридоре столкнулся, он как раз в свой номер плёлся. Шмотки кое-как напялены, и вид такой… ну, знаешь… насмерть затраханный. Так что у него было занятие поинтересней.
— Спасибо! — душевно поблагодарил его Сашка. Поиски окончены. Но результат совсем не порадовал.
Смольникова долго искать не пришлось, он безмятежно прогуливался по тренировочному полю. Сашка какое-то время изучал его взглядом, отметив сбившийся воротничок рубашки, из-под которого легко было заметить засос.
«Игорь, Игорь, ну какого хрена ты вчера по тормозам-то не ударил? Я же тебя, кроме как друга, вообще не воспринимаю, даже после вчерашнего. Сделать вид, что ничего не было? Я так не могу, надо всё прояснить!».
— Попался, гад! — не слишком удачное начало разговора, но церемониться Керж не собирался.
— В смысле? — не понял Смольников.
— Тебе не кажется, что нам есть о чём поговорить? Вчера была бурная ночь, вообще от тебя подобного не ожидал. Почему утром так быстро слинял?
— Ты сдурел, что ли? — вытаращился на него Игорь. — Что за предъявы?!
— Хочешь сказать, мы не кувыркались вчера всю ночь? Можешь не отпираться, я всё помню! — «и всё утро себя долбоособью последней чувствую, ссскотина, не мог сам подойти…»
— Что вы разорались? — привлечённый беседой на слегка повышенных тонах к ним подошёл Шатов.
— Да он херню какую-то несёт, совсем ебанулся! — возмутился Смольников. Но Керж, доведённый до ручки всей абсурдностью ситуации, совсем перестал сдерживаться, накипело за день:
— Вчера ты считал иначе, и тебя всё устраивало!
— Какого хрена здесь происходит? — деланно спокойно спросил Олег.
— Мы вчера перепихнулись! — ляпнул Керж, тут же прикусил язык, но было поздно.
— Не слушай его, он… - договорить Смольников попросту не успел, так как Шатов с силой зарядил ему в челюсть, отправив поваляться на газоне.
— Вам есть о чём поговорить, — процедил Олег охуевшему от такого поворота Сашке и направился в гостиницу.
— Ты больной урод! Оставь свои фантазии при себе! — взвыл Смольников и метнулся следом за Шатовым. – Олег, подожди! Ну сам подумай, мы же ночью вместе были!
— Упс… ошибочка вышла… — пробормотал Керж, круглыми глазами глядя вслед парочке. — Получается, всё-таки Паршивлюк… — весь запал вышел, оставив только досаду и недоумение. Ему уже начинало казаться, что все произошедшее было плодом его распалённого воображения.
— Н-да, неловко получилось, — прозвучал за спиной ироничный голос Акинфеева, заставивший Кержа вздрогнуть и резко развернуться.
— Ты откуда взялся? — недовольно поинтересовался Кержаков. — Много слышал?
— Концовку вашей увлекательной беседы застал, — честно признал голкипер. — Зря ты на Серёгу грешишь, вот он здесь вообще ни при чём. Я никак не ожидал, что у тебя возникнет такого рода проблема, думал, ты или вообще ничего не вспомнишь, или сам подойдёшь, а раз шевелений нет, значит, решил оставить всё как есть, - пояснил Игорь свою точку зрения.
— Так это был ты? — уточнил Керж, только что конкретно лажанувшись, он решил быть уверенным на все сто: приблизившись к голкиперу, он решительно задрал на нём футболку, пристально его рассматривая.
— Блин, ну ты ещё экспертизу проведи!.. — возмутился Игорь. — Погоди, ты что, меня обнюхиваешь?..
— Именно, — пробормотал Сашка и отступил, довольный результатом обследования — по всему выходило, что Акинфеев говорит правду. — Ты же трезвый был?
— Трезвый, — подтвердил Игорь. — Признаю, что подло воспользовался твоим состоянием и, если честно, совсем об этом не жалею. Что теперь будем делать?
— Ты что себе возомнил? Воспользовался он мной… Я сам кем хочешь воспользуюсь, — с этими словами Керж ловко провёл подсечку, роняя не ожидавшего подобного голкипера на траву и наваливаясь сверху. — Теперь ты так просто от меня не отделаешься.
— Типа, попользовался — женись? — съязвил Акинфеев, не делая ни малейших попыток освободиться.
— Вроде того, — ухмыльнулся Сашка и, не дожидаясь ответа, поцелуем захватил в сладостный плен губы Игоря.
Словно бы вечность спустя до них донёсся мученический голос Широкова:
— Бля, ну какого хера-то?! — Рома снова, сам того не желая, стал свидетелем подобного зрелища.
Автор: Telia
Бета: Еретик-теоретик
Фандом: Футбол
Жанр: слэш, юмор, детектив
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Кержаков/?, сборная России
Рейтинг: R
Краткое содержание: Самое главное его память скрывала — личность того, кто сумел вызвать в нём сметающее всё на своём пути желание
читать дальше
Выравнивание по ширине
Если встретите грамматическую или стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
Громко орущий над ухом телефон калёным железом ввинчивался в похмельную голову Кержакова, удивительным образом превращая любимую мелодию в орудие пытки. Невнятно простонав нечто нецензурное, Александр вслепую нашарил мобильник, подумывая о том, что простого выключения будет мало — куда надёжней отправить его в полёт в ближайшую стену. Но умный аппарат словно почуял нависшую над его микросхемами угрозу и подло выскользнул из непослушных пальцев, отлетев куда-то под стол.
Около минуты Керж злобно сверлил взглядом телефон, надеясь, что он заткнётся сам по себе, но тот и не думал прекращать издевательство. Обречённо вздохнув, футболист смирился со своей тяжкой долей и с целеустремлённостью голодного таракана пополз к цели:
— Изверг, время видел?! — сам Керж понятия не имел, который сейчас час, но справедливо полагал, что в выходной такой вопрос закономерен в любое время суток. Правда, вместо нормальной фразы измученное вчерашними подвигами горло выдало потрясающую смесь полухрипа и полусипа — Кержаков и сам не вполне понял, что сказал.
— Тебя там что, зомби жрут? — после небольшой паузы предположил Кокорин.
— Судя по ощущениям, так и есть, — хоть и с некоторым трудом, но Александр заговорил по-человечески.
— Ха! Могу поспорить, ты вчера до победного в баре торчал! — удачно совпавшие на сборах выходные дни и днюху Черышева отметили с таким размахом, что окончание ночи для Кержа терялось в загадочном тумане — малость переборщил со спиртным. Но, судя по всему, Кокорин был близок к истине. — Я чего звоню-то, Капелло всех через час собирает, наверное, по поводу вчерашнего. Так что ты там оживай потихоньку.
— Угу, — буркнул Керж, только сейчас обратив внимание, что на столе его дожидается бутылка с невероятно желанной водой и баночка с не менее желанным аспирином. Лучшего сочетания для такого утра придумать было невозможно.
— Это кто ж такой заботливый? — озадачился Саня, задумчиво вертя в руках минералку — сам он подобной предусмотрительностью по пьяни никогда не отличался. Окинув цепким взглядом номер, он отметил ускользнувшие из поля зрения ранее детали: валяющийся посреди комнаты одинокий кроссовок — его пара наверняка находилась в недоступном для логики месте, разбросанную одежду… В целом выглядело так, словно вчера от скорости срывания шмоток зависела его жизнь. Взгляд зацепился за остатки рубашки, и Кержакова молнией пронзило воспоминание.
Жадно целуясь, они ввалились в номер, попутно что-то перевернув — грохот поднялся неслабый — но не удостоили предмет даже мимолётным взглядом, слишком занятые друг другом. Им обоим не терпелось избавиться от мешающейся одежды — его партнёр, не заморачиваясь расстёгиванием, с силой рванул рубашку Кержа, пуговицы весело разлетелись по номеру…
Память — удивительная вещь, а под алкогольными парами она удивительна вдвойне. Кержаков сумел многое вспомнить о вчерашней ночи: он помнил дикую, животную страсть, от которой сносило и башню, и тормоза, помнил обоюдные стоны и обжигающие ласки, но вот самое главное его память скрывала — личность того, кто сумел вызвать в нём сметающее всё на своём пути желание. Сосредоточиться на образе любовника не удавалось, всё сразу расплывалось, и воспоминание пугливо растворялось. Но выяснить, с кем он провёл эту ночь, было как минимум делом чести.
Собрание шло своим чередом: Капелло что-то вещал, футболисты украдкой зевали, и только Керж нарушал привычный порядок вещей — он весь извертелся, пытливо вглядываясь в лица окружающих и тщетно пытаясь понять — кто? Но кем бы ни был его таинственный любовник, облегчать форварду задачу по своей поимке он явно не собирался и никаких знаков не подавал.
— Что, хреново? — ехидно поинтересовался Акинфеев, окинув внимательным взглядом помято-похмельные рожи футболистов. Сам он выглядел бодрым и довольным жизнью, словно и не сидел полночи со всеми.
— На хер иди, сволочь непьющая, — сердечно пожелал ему Паршивлюк.
— А давайте его побьём? — тоскливо предложил Дзагоев, бывший красивого зеленоватого оттенка.
«Бляяядь, он же и правда вчера почти не бухал… — осенило Кержакова. — Зря надеялся на Игорька, не представляю, чтобы он по трезвяку такое творил. Но кто же тогда?!»
Кокорин тоже был исключён из списка подозреваемых, он ещё в начале празднества склеил какую-то девицу и свалил с ней в закат.
«Надо начать допрос тех, кто вчера присутствовал, наверняка они видели, с кем я уходил… как хорошо, что полкоманды разъехались к семьям! Я бы ебанулся из такой кучи вычислять».
— Вы ещё долго сидели после того, как я отвалился? — осторожно спросил Саня у сидящего рядом Файзулина.
— Да нет, где-то через полчаса рассосались. Нас же всего трое оставалось… — пожал плечами Виктор.
— Почему трое? — не врубился Керж, свой уход он более-менее воскресил в памяти. — Ты, Игнашевич, Дзюба, Комбаров… Я считать вроде не разучился.
— Так Дзюба же тебя попёрся провожать и уже не вернулся… Эй, ты чего так сбледнул?
«Дзюба, значит… Твою же мать! Ну как так-то, а?! Нет, конечно, лучше уж он, чем, например, Капелло, вон как стрёмно на меня косится, но всё равно! Всё, больше не пью! Никогда!»
Тренер, и правда, то и дело бросал на форварда странные взгляды, заставившие Кержа взмолиться, чтобы дело было просто в его отсутствующем виде и никак не касалось вчерашних событий. При его попытке представить себя с Капелло фантазия забилась в истерике и едва не окочурилась. Чтобы сохранить свою нервную систему, Кержаков вычеркнул и тренера и постарался больше такие мысли в голову не допускать — стоило сосредоточиться на предстоящем разговоре с Артёмом.
В ту же секунду, как Капелло махнул рукой, официально распуская футболистов, Керж сорвался с места и настиг Дзюбу. Пока он оттаскивал свою законную и мало что понимающую добычу подальше от посторонних ушей, в голове промелькнула мысль, что было бы неплохо всё-таки разузнать, о чём, собственно, шла речь на собрании. Но форвард отмахнулся от неё, как от несущественной — гораздо важнее сейчас было правильно начать разговор, сделать это со слов «улётно вчера потрахались» показалось плохой идеей.
— Тёмка, ты настоящий джентльмен! И до номера вчера довёл… — «и мягкость кровати проверил… правда, мы едва в коридоре не начали, устроив всем бесплатное порно».
— А, это, — смущённо улыбнулся Дзюба. — Ты же сам распинался, какую хрень бухой можешь натворить, вот я и решил подстраховать. Только ты свинтил куда-то, когда у меня телефон зазвонил.
— Вот как, — просиял Александр. — Всё равно спасибо.
«Минус один, круг сужается».
Следующим пунктом программы стоял разговор с Широковым, что-то у них с Ромкой явно произошло, но выпитое вчера спиртное упорно удерживало в заложниках память и поблажек не давало. Широков находился сильно не в духе, огрызался на всех и вся, а чисто на Кержакова бросал презрительно-злобные взгляды.
«Вроде дорогу ему не перебегал, на любимую мозоль не наступал, на что он так взъелся-то? — недоумевал Саня, его деятельная натура требовала действий, поэтому он сразу попёрся всё выяснять.
— Что не так? — решив не тянуть кота за яйца, напрямую спросил он. — Зыришь на меня так, словно с моей подачи тебя в твиттере забанили.
— А то ты, мудак, не в курсе! — сплюнул Широков. — Если хоть раз заикнёшься о вчерашнем, я тебе челюсть сверну! Фу, блядь! И ботинок свой забери!
Керж вылупился на полузащитника, словно у того внезапно отросла вторая голова. Впрочем, и впрямь, произойди с ним такая неприятность, Александр вряд ли был бы удивлён сильнее. Он отлично знал отношение Ромы к таким вещам, и по этой причине даже не стал вносить его в свой список. Но что-то всё равно не клеилось в общей картине…
Керж ненадолго завис, и, на его счастье, в многострадальной голове задребезжал лучик воспоминания, возвращая ему уверенность в том, что мир не сошёл с ума. Он вспомнил, как они в темноте повалились на кровать, и какой изощрённый мат оттуда полился — промахнулись номером и вломились в комнату с уже спящим Широковым…
— Это же идеально! — аж подскочил Кержаков. — Мне необходимо знать, с кем… — он подавился окончанием фразы, когда полузащитник грубо схватил его за грудки.
— Я неясно выразился?! — прорычал Рома, еще и встряхнув впридачу.
Глядя разъярённому футболисту в глаза, Саня сделал для себя вывод, что жить он хочет сильнее, чем выяснить правду. В конце концов, есть ведь и другие способы, к чему выбирать самый лёгкий? Широков вполне может своё обещание сдержать, он страшен в гневе, так что незачем дёргать тигра за усы. Поэтому пришлось вежливо извиниться и позорно ретироваться ни с чем — судя по всему, своей выходкой они серьёзно задели Рому за живое.
После этого разговора Керж впал в уныние: идеи закончились, как вычислить неуловимого гада, он представлял плохо. Конечно, всегда был вариант всех собрать, объявить о вчерашнем и посмотреть на реакцию, но форвард не собирался прибегать к настолько крайним мерам. В его списке теперь значилось не так много людей, но как их проверять — загадка.
Ему оставалось только снова и снова вспоминать те немногочисленные кадры, что он сумел извлечь из глубин памяти, в надежде найти подсказку, которая укажет, как действовать дальше. И, в конце концов, его упорство дало плоды и наградило идеей.
«Эврика! Я же вчера совсем не сдерживался, стопудово должны быть какие-то отметины! Надо только разобраться с сущим пустяком — придумать, как раздеть ребят и не выглядеть при этом полным извращенцем. Как обидно, что к нам в команду эксгибиционисты не затесались…»
Предложение сходить потренироваться народ категорично отверг, что, в принципе, было понятно. Но Кержаков и не думал сдаваться, быстро разработав новый план, и первым испытать на себе Сашкину изобретательность выпало Дзагоеву. Не подозревавший о готовящейся подлянке футболист мирно изучал стенд, пока проходящий мимо Кержаков «случайно» не споткнулся, опрокинув на его футболку банку пива.
— Ты охренел вообще?! — подскочил от неожиданности Алан и, скривившись, стянул испорченную вещь. Изначально этот момент сильно смущал Кержа: Дзага мог сразу пойти в номер, что означало бы полный провал. Но форвард сделал ставку на то, что после вчерашней попойки запах пива вызовет отвращение, и даже лишнюю секунду благоухать им Алан не пожелает и разденется на месте. Он не прогадал.
— Я случайно, извини, — пожал плечами Сашка, стараясь без палева рассмотреть футболиста. Только он немного расслабился, ничего толком не заметив, как Дзагоев развернулся к нему спиной, собираясь пойти переодеться. — Ёб твою! – отреагировал Керж, его затопила жаркая волна стыда — спину Алана украшали длинные, эффектные царапины.
— Чего? — недовольно спросил Дзагоев, но быстро сообразил, что так шокировало коллегу. — Ну и что такого? Ко мне жена наконец приехала, не виделись столько времени, вот и увлеклись, завидуй молча!
«Вот я кретин! К нему же Зарема вчера приехала, а я и забыл об этом… С чего я вообще взял, что мог оставить такие царапины? Я же не выращиваю когтищи, как девушки! В любом случае это паршивый способ вычисления, надо придумать что-то иное».
Для наглядности выписав в блокнот оставшиеся имена, Кержаков мрачно над ними медитировал.
— Шатов, Смольников, Паршивлюк, — вслух зачитал незаметно подошедший сзади Кокорин. — Паршивлюк ещё и подчёркнут… Что ты собрался с ними делать?
— Блин, тебя не учили, что читать чужие записи нехорошо? — бросил на него хмурый взгляд Александр. Но как-то объяснить выписанные фамилии надо было, поэтому он сказал полуправду. — Вчера с кем-то полночи шарился, Широкова вот до белого каления довели, а с кем, хоть убей, не помню…
— Так вот почему Ромка такой злющий ходит! А просто спросить у них не судьба?
— Ага, и будут потом до посинения надо мной ржать и приписывать мне всё, что в голову взбредёт. Помнишь, сколько всего тебе наплели? — когда с Кокориным приключилась подобная неприятность, шутники его чуть до седых волос не довели рассказами о его бравых подвигах на пьяной стезе.
— Ты особенно старался, — насупился Кокорин, припомнив тот случай. – Ладно, что уж там, помогу тебе. Смольникова вычёркивай, ему вчера не до тебя было.
— С чего ты взял? — оживился Керж.
— Утром с ним в коридоре столкнулся, он как раз в свой номер плёлся. Шмотки кое-как напялены, и вид такой… ну, знаешь… насмерть затраханный. Так что у него было занятие поинтересней.
— Спасибо! — душевно поблагодарил его Сашка. Поиски окончены. Но результат совсем не порадовал.
Смольникова долго искать не пришлось, он безмятежно прогуливался по тренировочному полю. Сашка какое-то время изучал его взглядом, отметив сбившийся воротничок рубашки, из-под которого легко было заметить засос.
«Игорь, Игорь, ну какого хрена ты вчера по тормозам-то не ударил? Я же тебя, кроме как друга, вообще не воспринимаю, даже после вчерашнего. Сделать вид, что ничего не было? Я так не могу, надо всё прояснить!».
— Попался, гад! — не слишком удачное начало разговора, но церемониться Керж не собирался.
— В смысле? — не понял Смольников.
— Тебе не кажется, что нам есть о чём поговорить? Вчера была бурная ночь, вообще от тебя подобного не ожидал. Почему утром так быстро слинял?
— Ты сдурел, что ли? — вытаращился на него Игорь. — Что за предъявы?!
— Хочешь сказать, мы не кувыркались вчера всю ночь? Можешь не отпираться, я всё помню! — «и всё утро себя долбоособью последней чувствую, ссскотина, не мог сам подойти…»
— Что вы разорались? — привлечённый беседой на слегка повышенных тонах к ним подошёл Шатов.
— Да он херню какую-то несёт, совсем ебанулся! — возмутился Смольников. Но Керж, доведённый до ручки всей абсурдностью ситуации, совсем перестал сдерживаться, накипело за день:
— Вчера ты считал иначе, и тебя всё устраивало!
— Какого хрена здесь происходит? — деланно спокойно спросил Олег.
— Мы вчера перепихнулись! — ляпнул Керж, тут же прикусил язык, но было поздно.
— Не слушай его, он… - договорить Смольников попросту не успел, так как Шатов с силой зарядил ему в челюсть, отправив поваляться на газоне.
— Вам есть о чём поговорить, — процедил Олег охуевшему от такого поворота Сашке и направился в гостиницу.
— Ты больной урод! Оставь свои фантазии при себе! — взвыл Смольников и метнулся следом за Шатовым. – Олег, подожди! Ну сам подумай, мы же ночью вместе были!
— Упс… ошибочка вышла… — пробормотал Керж, круглыми глазами глядя вслед парочке. — Получается, всё-таки Паршивлюк… — весь запал вышел, оставив только досаду и недоумение. Ему уже начинало казаться, что все произошедшее было плодом его распалённого воображения.
— Н-да, неловко получилось, — прозвучал за спиной ироничный голос Акинфеева, заставивший Кержа вздрогнуть и резко развернуться.
— Ты откуда взялся? — недовольно поинтересовался Кержаков. — Много слышал?
— Концовку вашей увлекательной беседы застал, — честно признал голкипер. — Зря ты на Серёгу грешишь, вот он здесь вообще ни при чём. Я никак не ожидал, что у тебя возникнет такого рода проблема, думал, ты или вообще ничего не вспомнишь, или сам подойдёшь, а раз шевелений нет, значит, решил оставить всё как есть, - пояснил Игорь свою точку зрения.
— Так это был ты? — уточнил Керж, только что конкретно лажанувшись, он решил быть уверенным на все сто: приблизившись к голкиперу, он решительно задрал на нём футболку, пристально его рассматривая.
— Блин, ну ты ещё экспертизу проведи!.. — возмутился Игорь. — Погоди, ты что, меня обнюхиваешь?..
— Именно, — пробормотал Сашка и отступил, довольный результатом обследования — по всему выходило, что Акинфеев говорит правду. — Ты же трезвый был?
— Трезвый, — подтвердил Игорь. — Признаю, что подло воспользовался твоим состоянием и, если честно, совсем об этом не жалею. Что теперь будем делать?
— Ты что себе возомнил? Воспользовался он мной… Я сам кем хочешь воспользуюсь, — с этими словами Керж ловко провёл подсечку, роняя не ожидавшего подобного голкипера на траву и наваливаясь сверху. — Теперь ты так просто от меня не отделаешься.
— Типа, попользовался — женись? — съязвил Акинфеев, не делая ни малейших попыток освободиться.
— Вроде того, — ухмыльнулся Сашка и, не дожидаясь ответа, поцелуем захватил в сладостный плен губы Игоря.
Словно бы вечность спустя до них донёсся мученический голос Широкова:
— Бля, ну какого хера-то?! — Рома снова, сам того не желая, стал свидетелем подобного зрелища.